четверг, 31 октября 2013 г.

Гитлеровская машина шпионажа: Важность разведки.

Кристер Йоргенс

Гитлеровская машина шпионажа. Военная и политическая разведка Третьего рейха. 1933-1945

Важность разведки

Разведка – в сути самой войны. Знание того, что и как намерен делать противник, остается в военное время самым ценным достоянием военного и политического руководства страны. Обязанность разведывательных служб – добывать эту информацию любыми средствами, всеми правдами и неправдами. В свою очередь, роль шпионов и агентов состоит в том, чтобы раскрывать диспозицию врага, его намерения, силу и слабость для принятия соответствующих мер и перемещения собственных войск на возможно лучшие позиции. Было бы ошибкой утверждать, как это делают некоторые идеалисты и циники, что разведка не стоит затрачиваемых на нее сил и ресурсов. Далее будет показано, что, хотя такая точка зрения имеет под собой некоторые основания, в военное время она может быть опасной и потенциально вести к катастрофическим последствиям.

Нацистская служба внутренней разведки в действии. Человек в центре, в шляпе, член гестапо, органа государственной безопасности.
Немногие разведслужбы окружены такими мифами и остаются столь плохо изученными, как разведслужбы нацистской Германии. Служба военной разведки, известная как абвер, скрыта завесой лжи, фальсификаций и противоречивых фактов. В немалой степени это связано с одной фигурой, возвышающейся над прочими мастерами шпионажа Германии: адмиралом Вильгельмом Канарисом, возглавлявшим абвер с января 1935 г. по март (февраль. – Ред.) 1944 г. Восторженный сторонник Гитлера в начале своей карьеры, он в ходе Второй мировой войны разочаровался в нацизме. Пытаясь играть роль верного слуги фюрера, Канарис одновременно старался держаться в рамках цивилизованного поведения в отношении противников и поддерживать пусть и не отличавшееся большой активностью, но все же постоянно существовавшее оппозиционное движение. В том и заключается один из удивительных парадоксов Третьего рейха, что организация, рьяно стремившаяся реализовать грандиозные амбиции Гитлера, вермахт, была одновременно душой антигитлеровской оппозиции. Внутри же вермахта именно абвер был частью наиболее оппозиционной к режиму Гитлера и имел в своих рядах наибольшее число заговорщиков. В конце концов Канарис и большинство преданных ему людей заплатили за оппозиционность фюреру собственной жизнью (Канарис был казнен 9 апреля 1945 г. в концлагере Флоссенбюрг. – Ред.).

Национал-социалистическая революция Гитлера не уничтожила традиционные столпы монархической, консервативной Германии после захвата власти нацистами в 1933 г. Центры оппозиции, включая некоторые элементы вооруженных сил (до 1935 г. рейхсвер, с 16 марта 1935 г. вермахт) и абвера, сохранились в неприкосновенности, готовые воспользоваться любой возможностью для ослабления и подрыва нацистского режима по мере появления все новых свидетельств его тиранического характера.


Канарис (третий справа) никогда не входил в ближайшее окружение Гитлера, а потому всегда держался настороженно в присутствии своего соперника Гиммлера (в черном мундире и очках слева). На фото, сделанном до войны, запечатлен также Иозеф Геббельс (в светлом кителе в центре)
Гитлер никогда в полной мере не доверял службе военной разведки и постоянно пытался, как и в других сферах, руководствоваться губительной римской максимой «разделяй и властвуй». Выбрав в рядах СС молодого и беспощадного офицера-разведчика, он поручил ему сформировать собственную нацистскую секретную службу, грозную и ужасную Sicherheitsdienst, СД. Этим человеком, самым страшным и безжалостным (по мнению автора, на самом деле кандидатов на определение «самого-самого» много. – Ред.) деятелем Третьего рейха, был Рейнхард Гейдрих, начинавший карьеру в германских военно-морских силах под руководством Канариса, но оказавшийся в конце концов злейшим врагом адмирала. Ко времени своей смерти в мае (4 июня. – Ред.) 1942-го Гейдрих, возможно, уже замышлял удар по абверу, организации, которой он опасался и которую ненавидел. Под руководством Гейдриха СД стала своего рода «департаментом грязных дел», выполнявшим любые поручения Гитлера, участия в которых старался избежать Канарис.

Генерал Курт фон Шлейхер (слева, в форме) и граф Франц фон Папен.
Оба были предшественниками Гитлера в должности канцлера Германии.
СД удавалось добиться определенного успеха, хотя интриги и козни, чинимые СД и абвером друг против друга, самым негативным образом отражались на результативности германской разведки. В тех случаях, когда они работали сообща, как, например, против британцев в Голландии в 1942 г., им удавалось достигать впечатляющих успехов. Общий же эффект этой тайной войны между разведслужбами проявлялся в позорных провалах во многих областях. Триумфальные победы – СД и абвера в Голландии, агента Цицерона в Турции и разведывательной организации полковника Гелена на Восточном фронте – уравновешиваются не менее показательными неудачами в иных местах.

Генерал Курт фон Шлейхер (слева, в форме) и граф Франц фон Папен. Оба были предшественниками Гитлера в должности канцлера Германии

«Гитлеровская машина шпионажа» есть прежде всего история предательства, заговоров, обмана, трусости, двурушничества и измены, но также и героизма, интеллекта, прозорливости и хладнокровия. Если война разведок представляется относительно приятным занятием в сравнении с жестокой, кровавой бойней полей сражений, то следует помнить, что средняя расчетная продолжительность жизни агента во время Второй мировой войны была крайне невелика. К захваченным в плен жалости не проявляли, и большинство агентов рано или поздно обнаруживались противником. Эта книга о них. Эта книга – о сети нацистских шпионов и агентов, действовавших по всему миру и сеявших страх и ужас по всей Европе.

Битва спецслужб. Абвер.



назад                                         Оглавление                                          Далее

-------------------------------------------------------------------------------------------------------

среда, 30 октября 2013 г.

Осень шведской утопии

Как построить рай на земле и зачем его потом разрушать. Инструкция.

Современную Швецию часто сравнивают со шмелем: по всем аэродинамическим характеристикам это неуклюжее насекомое с маленькими крылышками не должно подниматься над землей и на десяток сантиметров, а оно знай себе парит, даже не подозревая, что у него что-то не так с аэродинамикой. Сидя на центральной площади Стокгольма с чашкой самого обычного кофе, цена которого — около 5 евро — неприятно удивляет всех, кроме местных жителей, трудно поверить в то, что еще каких-то сто лет назад здесь были задворки Европы. А еще труднее — в то, что и сегодня в этой благоустроенной стране со средней зарплатой почти 4 тысячи евро находятся люди, которые зачем-то требуют кардинальных перемен. Корреспондент «РР» разбирался в истории шведской утопии и наблюдал за тем, как идет перестройка по-скандинавски.

— Ладно, рассказывайте: на самом деле в Швеции все примерно как в книгах Стига Ларссона? Акулы капитализма, часть из которых бывшие фашисты, другая — сексуальные извращенцы, третья — то и другое сразу, против кучки одиноких, но отважных журналистов? И правительство скрывает правду!

Шумная, многолюдная, заставленная макбуками редакция Aftonbladet, одной из самых популярных стокгольмских газет, до боли напоминает ньюс-рум какого-нибудь продвинутого московского интернет-СМИ. Только у нас в таком сидят фрондирующие хипстеры, мечтающие о торжестве либерализма, а у них — новое поколение леваков, нещадно критикующих либеральные эксперименты нынешнего правительства.

— Ну-у-у-у… Вообще-то нет. — Мартин Аагард, редактор отдела культуры и мнений, с ходу разрушает мои конспирологические схемы. — Честно говоря, он был отличный парень и много чего хорошего сделал, в частности действительно раскапывал полуфашистское прошлое наших магнатов. Но он был склонен преувеличивать и обобщать. Его главный герой — это немного личных историй, много сублимации, ну и, что говорить, нереализованных амбиций. Такой Джеймс Бонд от журналистики, на которого бросается каждая встречная-поперечная. Ну, ты понимаешь. Но в реальной Швеции все не так страшно, — улыбается Аагард.

Шведам нравится Швеция. Даже тем, кому, подобно Аагарду, по долгу службы и внутренним убеждениям положено критически относиться к происходящему в стране. Я спрашивал у многих местных жителей, считают ли они Швецию лучшей страной для жизни. Почти все говорили — иногда, правда, с оговорками — «да». И это на самом деле удивительно, ведь буквально под боком у них Норвегия, которая по ВВП на душу населения сильно превосходит Швецию.

Но именно Швеция воспринимается как воплощенная утопия. Когда-то ею восхищались европейские левые, а теперь либеральный The Economist называет ее лучшей страной по качеству управления. В чем же секрет шведского чуда?

ДКарин Сванборг-Сьёвалл была журналистом
и советником министра образования, а теперь
работает в институте «Тимбро», близком
к правящей правоцент­ристской коалиции
Часть первая. Строительство земного рая

Шаг 1. Не бояться творчески перерабатывать даже самые экстремистские идеи

На выборах 1921 года в шведский парламент, риксдаг, отечественные политтехнологи 90-х не почувствовали бы себя лишними. Незадолго до голосования Социал-демократическая левая партия — радикальный осколок «больших» социал-демократов — переименовалась в коммунистическую, а своей предвыборной программой объявила «Апрельские тезисы» Ленина. Те, которые про перерастание буржуазной революции в социалистическую.

Буржуазным правым партиям только того и надо было, чтобы призвать «всех, кому дорога старая добрая Швеция» объединиться перед лицом все нарастающей большевистской угрозы. «Большие» социал-демократы растерянно объяснили, что вообще-то не имели в виду ничего такого, что не сторожа они своим блудным коммунистическим братьям. Но делали это очень неуверенно, потому что в глубине души сами задавались вопросом: а не приступили ли действительно в не столь уж далекой России к строительству того самого нового мира, который они видели только в самых смелых своих мечтах?

Как итог: ни одна из партий не получила необходимого для формирования правительства большинства, не вышло создать даже коалицию. Пришлось довольствоваться социал-демократическим правительством меньшинства — первым в истории страны. Но его действия то и дело блокировали правые парламентарии, и столь необходимые структурные реформы были отложены на неопределенный срок.

Прибавьте к этому, что полутора десятилетиями ранее по инициативе северных соседей была разорвана Шведско-норвежская уния, и тем самым развеяны последние имперские иллюзии страны. К тому времени Швеция уже сто лет как не воевала, и это только подогревало реваншистские настроения, особенно в высших слоях общества. Где-то на германском юге восходила звезда Адольфа Гитлера, певшего сладкую песню об особой нордической расе…

Как раз когда нацисты взяли власть в Германии, Швеция переживала наиболее острую фазу экономического кризиса, ставшего следствием общемировой депрессии, усугубленной собственной слабостью. Разорились несколько крупнейших компаний, в частности спичечная монополия — концерн Крюгера. Безработица достигла исторического максимума — около 200 тыс. человек при тогдашнем шестимиллионном населении страны. Забастовки то и дело парализовали работу целых отраслей промышленности. Если бы тогда какая-нибудь международная организация взялась за составление индекса счастья, подобного нынешнему ооновскому, едва ли Швеция попала бы в первую сотню.


— О, Россия! Я всегда всем говорю, что весь мир, все мы обязаны русским жизнью, потому что вы победили Гитлера, а он всех хотел рабами сделать, никто бы не спасся. Спасибо вам!


Осознав, что, если вовремя не пойти на уступки, красная угроза из страшилки для впечатлительных буржуа может превратиться в повседневную реальность, шведские капиталисты согласились на переговоры с профсоюзными лидерами и социал-демократическими политиками. Объединить их смогла не какая-нибудь, а вполне себе фашистская по духу идея: корпоративистское государство как способ сглаживания противоречий между трудом и капиталом. Это примерно то, о чем говорил Муссолини, когда не предавался мечтам о новом Риме, и Гитлер — в те нечастые моменты, когда не клял мировое еврейство.

«В хорошем доме всегда царят равенство, взаимное уважение, содействие и взаимопомощь. Если говорить о большом доме, в котором живет народ, это означает снятие всех социальных и экономических барьеров, которые сегодня разделяют граждан на привилегированных и бесправных, управляющих и зависимых, богатых и бедных, имущих и неимущих, грабящих и эксплуатируемых» — эта первая классическая формула шведского «третьего пути» принадлежит премьер-министру Перу Альбину Ханссону, который, как говорят, не отказывал себе в удовольствии почитать муссолиниевскую «Доктрину фашизма».

В 1938 году конфедерация профсоюзов заключила с ассоциацией работодателей соглашение, которое стало моделью регулирования взаимоотношений сторон на многие десятилетия вперед. Бизнесмены брали на себя социальные обязательства по обеспечению рабочих приемлемыми условиями труда, а те в ответ обещали не выходить в своих требованиях за рамки разумного. И вот уже 75 лет Швеция не знает забастовок.

Еще один важный урок, извлеченный шведами в 30-х: разумная политика — это сочетание прагматизма мышления и смелости решений. Если в книге фашистского идеолога есть дельное предложение, нужно его реализовывать и не заботиться о том, какого оно происхождения.

И в сегодняшней Швеции мало кого удивишь тем, что социалистически высокие налоги сочетаются с ультралиберальной системой школьного образования, в которой частные школы получают бюджетные субсидии наравне с государственными пропорционально количеству учеников, выбравших их для обучения. Нечто подобное существует только в Чили.

— Именно поэтому мы сейчас в моде, — эксперт близкого к нынешнему правоцентристскому правительству Швеции центра «Тимбро» Карин Сванборг-Сьёвалл с улыбкой вспоминает, как этой весной побывала в Лондоне. — Лейбористы говорили: смотрите, у них все еще высокие налоги, государство не отказывается от социальных обязательств — и это работает! Нет-нет, отвечали консерваторы, вы, главное, обратите внимание на приватизацию образования и медицины — это же так здорово!


С начала Второй мировой войны Швеция зорко следила за тем,
чтобы никто не спровоцировал ее на вмешательство в боевые действия
Шаг 2. Во время больших мировых конфликтов тихо сидеть в сторонке, не высовываться и ждать своего шанса

— Тут, в Швеции, об этом не очень принято говорить, но таким, как я, людям, мыслящим либерально, действительно стыдно за то, как наша страна вела себя во время Второй мировой войны, — Карин Сванборг-Сьёвалл уверена, что эта страница истории еще должна быть проработана шведским обществом, которое обычно стыдливо прикрывается словом «нейтралитет», отдельными героями вроде шведского Шиндлера — Рауля Валленберга, спасшего от лагерей несколько десятков тысяч евреев, а также предоставлением убежища около 8 тыс. евреев, которых датское правительство успело переправить на шведскую территорию.

Нейтралитет на самом деле был весьма условным и заключался только в том, что вопреки желаниям горячих голов из шведского генштаба страна отказалась от прямого участия в боевых действиях. А так и основным поставщиком железной руды для нацистской Германии Швеция была, и собственное оружие Гитлеру продавала по сниженной цене, и немецкие поезда через свою территорию пропускала, и кредиты выдавала на чрезвычайно выгодных условиях, и у себя в банках, по-видимому, разместила значительную часть средств нацистских бонз.

Формально, однако, прицепиться было не к чему, и пусть Уинстон Черчилль называл шведскую позицию во время войны лицемерной, применить в отношении этой страны какие-либо санкции было совершенно невозможно. Более того, послевоенной Европе Швеция понадобилась как никогда прежде.

В отличие от большинства стран континента она практически не пострадала от боевых действий и бомбардировок и не нуждалась в глобальной перестройке, как та же Германия. И теперь уже не нацистская, а реформирующаяся под чуткой американской опекой Западная Германия закупала у старых контрагентов все ту же железную руду, а заодно и дерево, необходимое для восстановления разбомбленных немецких городов.


Никому не придет в голову идея создавать комитет по контролю за работой комиссии по изучению работы ведомства, занимающегося сертификацией той или иной продукции.


Это второй ключевой момент современной шведской истории: когда страна начала богатеть. Потому что как бы ни были впечатляющи и прекрасны идеи социального контракта, пока они не обрели инвестиционную плоть, толку от них немного.

Да, импульс к развитию был дан Швеции, по сути, без ее собственного участия. Но ведь не все страны, на естественные ресурсы которых однажды возникает повышенный спрос, используют свой исторический шанс и выходят на новый виток развития. Швеция справилась.

…Захожу купить какую-то мелочь в лавочку у стокгольмского Центрального вокзала. Продавец-турок напряженно следит за матчем Швеция — Германия. В принципе в борьбе за выход на чемпионат мира по футболу уже все решено: немцы первые, шведам играть стыковые матчи, но тут вопрос национального престижа. Интересуюсь, какой счет.

— Один — ноль, наши!

— Класс!

— А ты сам откуда?

— Из России.

— О, Россия! Я всегда всем говорю, что весь мир, все мы обязаны русским жизнью, потому что вы победили Гитлера, а он всех хотел рабами сделать, никто бы не спасся. Спасибо вам! Немцев всегда надо побеждать, всегда!

Значит, либеральные интеллектуалы и турецкие иммигранты еще помнят…

Матч Германия выиграла с умопомрачительным счетом 5:3.


Хакан Бенгтсон полагает, что шведский народ
хочет невозможного: платить меньше,
а получать услуги того же качества
Шаг 3. Создать неэкономную экономику

— Значит, объясняю: суть шведской социальной модели примерно в следующем. — Больше всего левый исследователь и публицист Хакан Бенгтсон похож не на академического ученого, а на актера Билла Мюррея из «Дня сурка» или «Сломанных цветов» и одним этим вызывает живую симпатию. — На каком бы предприятии в отрасли вы ни работали, вы будете получать равную зарплату в рамках небольшого коридора. Это же очень удобно для бизнеса: у персонала нет стимулов искать новое место — от добра, так сказать, добра не ищут. С другой стороны, и работникам удобно: качество ведения менеджментом бизнеса их не волнует, оплата труда остается одинаковой вне зависимости от ситуации на предприятии.

Хочу сказать «резать косты», но предательски забываю глагол to cut, хотя именно это выражение немедленно всплывает при описании такой социально ориентированной бизнес-модели:

— Подождите, но вы же понимаете, что в другой стране в такой ситуации бизнесмен бы просто сказал: «Бай-бай, родина!» — ведь фактически ему не оставляют возможности сократить издержки.

— Думаете?

— Уверен! Это какой-то особенный склад ума должен быть, чтобы не перенести производство туда, где рабочая сила дешевле.

— Ну да, наверное. Я вообще думаю, что наша социальная модель, по крайней мере в ее классическом виде, в значительной степени не про экономику, а про менталитет.

В Швеции этому вопросу посвящены десятки томов, и это чуть ли не главная загвоздка, возникающая при попытке переноса «нордической модели» за пределы Северной Европы.

Во-первых, давнее историческое прошлое: Швеция никогда не знала полноценного феодализма и почти всегда, с тех самых времен, когда воинственные викинги ушли с исторической сцены, была сообществом свободных фермеров, общавшихся с государством, тогда персонифицированным в фигуре короля, напрямую. И, надо сказать, без особого почтения, что иллюстрирует знаменитая шведская байка.

Якобы однажды будущий король Швеции Густав III, путешествуя по своим будущим владениям, заметил некоего крестьянина, мирно сидевшего у церкви.

— Правда ли, что вы, местные жители, обращаетесь ко всем без исключения на «ты»? — спросил принц.

— Да, — сообщил крестьянин. — Мы всем говорим «ты», кроме тебя и твоего отца…

Такие отношения не требуют наличия бизнеса в качестве социального посредника, и это очень способствовало успешной и до определенного момента фактически не останавливавшейся экспансии государства в сферу услуг.


— Ну, вообще-то я собирался на Олимпиаду в Сочи. Торговать глёгом. Думаете, стоит остаться? А не опасно? Хотя я слышал, даже вашего… как его… Na-val-nyj… отпустили.


Второе же необходимое условие — это высокий уровень так называемого доверия к миру, generalized trust. На вопрос «Доверяете вы окружающим, в том числе незнакомцам?» не менее 60% жителей Скандинавии уверенно отвечают «да» (в Швеции, по данным 2004 года, этот показатель достиг 65%, в Дании — 75%).

По мнению экономистов, от этого зависят не только такие очевидные вещи, как уровень преступности, отношения между соседями и общая обстановка на улице, но и более глубокие показатели, среди которых главный — так называемые транзакционные издержки. Чем больше этого самого доверия к миру, тем издержки меньше. Потому что никому не придет в голову идея создавать комитет по контролю за работой комиссии по изучению работы ведомства, занимающегося сертификацией той или иной продукции. Проще говоря, коррупции тут нет, и она себя не воспроизводит на новых уровнях.

Именно поэтому так эффективно сработала модельная установка: граждане платят высокие налоги (среднее налоговое бремя в 70-е достигало 60%), а государство за это обеспечивает им самое лучшее в мире образование и самую надежную систему здравоохранения. А за пределы сферы социальных услуг государство свою власть не распространяло: большинство производственных фирм на всем протяжении «скандинавского эксперимента» остаются в частных руках.

— Смотрите. — Умение раскладывать все на пальцах принадлежит к числу сильных качеств экономиста Бенгтсона. — Если у фирмы возникают проблемы, то в неолиберальной модели государство разводит руками и говорит и бизнесмену, и работнику, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. В западноевропейской модели государство всеобщего благоденствия, как правило, старалось помочь бизнесу, в нашем случае помогали всегда работникам, которым гарантировали, что, даже если работодатель разорится, они без куска хлеба не останутся.

Ну и, собственно, в этой идиллической картине всеобщего гарантированного образования и здравоохранения и тотально защищенного работника и скрыто все то, что сделало неизбежным демонтаж рая. Потому что на оборотной стороне — отсутствие права выбора, где и как учиться и лечиться, резкое снижение доходов из-за высокого налогового бремени и бизнес, скованный со всех сторон. Уже в середине 70-х годов стало ясно, что скандинавская перестройка неизбежна.


Левый политик Ханс Линде уверен, что причина погромов
в Хусби в политике нынешнего правоцентристского правительства
Часть вторая. Перестройка по-шведски

Причина первая. Место в раю становится слишком дорогим

— Честно говоря, пять лет я живу в этой стране и никак не могу понять, за что я плачу все эти налоги. — Герр Гафго немец, который перебрался в Швецию, чтобы торговать местным национальным напитком глёгом — шведской вариацией на тему глинтвейна. Ничего лучше в старом Стокгольме вам не найти. — Тридцать процентов! За что? Что они такого удивительного делают на мои 60 тысяч крон, ума не приложу. Вы знаете, почему мой глёг, который в Германии обошелся бы вам в три евро, здесь стоит пять? Потому что третью часть его цены я отдаю в виде налогов.

Когда я сообщаю ему, что в России шкала подоходного налога плоская и платить вне зависимости от дохода нужно 13%, герр Гафго задумывается:

— Ну, вообще-то я собирался на Олимпиаду в Сочи. Торговать глёгом. Думаете, стоит остаться? А не опасно? Хотя я слышал, даже вашего… как его… Na-val-nyj… отпустили.

Я не спросил у рачительного немца, знает ли он об открытом письме Астрид Линдгрен, культовой шведской писательницы и правоверной социал-демократки, наделавшем много шуму в середине 70-х. Создательница Карлсона (которого в Швеции не особенно жалуют: говорят, «простоват образ, и истории нет») и Пеппи (которую в Швеции обожают — вероятно, за «правильное гендерное поведение», не девчачье) подсчитала, какой процент своих доходов она должна была бы отдавать в казну, если бы честно платила все налоги. Получилось 104%.


Идея была в том, что граждане Швеции могли получить ваучеры на обучение детей и выбрать школу по своему вкусу, в том числе частную. Чем больше принесли ваучеров, то есть чем больше детей записалось в школу, тем выше уровень ее финансирования.


— Астрид Линдгрен — случай вопиющий, но систему в целом не характеризующий, — объясняет Карин Сванборг-Сьёвалл. — Куда хуже, что в ту же систему ухода от налогов были вовлечены крупные бизнесмены, которые вынуждены были решать свои проблемы с помощью звонка министру финансов.

«Вынуждены были» звучит, конечно, сильно, но идея в общем ясна: цена пребывания в раю стала слишком высока. У этого есть объективные причины: чем выше ВВП, тем дороже содержание государственного сектора экономики. Но в какой-то момент граждане Швеции перестали понимать, за что они, собственно, платят. Все последние тридцать лет различные правительства — не только правые, но даже социал-демократические — проводят последовательную политику снижения налогов.

Правда, нынешняя правящая коалиция пошла значительно дальше своих предшественников, и резкое снижение налогового бремени — одна из главных претензий к нынешнему правительству с левого фланга.

— Я понимаю, что никто не хочет платить. Я, что ли, хочу? — Хакан Бенгтсон убежден, что налоговый популизм правых дорого обойдется стране. — Но ведь все хотят получать услуги на том же уровне, что и раньше. А если вы меньше платите, значит, государство меньше вкладывает в школы, здания реже ремонтируются, на технике и пособиях начинают экономить, учителям в конечном счете платят меньше — не удивляйтесь потом, что образование становится хуже.

Причина вторая. В раю не дают выбирать

Школьную тему господин Бенгтсон затронул неслучайно. Шведский правый сказал бы по-другому: никто его за язык не тянул. Дело в том, что именно с дискуссии о школьной реформе в свое время начался демонтаж всей классической социальной модели.

С самого начала эксперимента со школами в Швеции дела обстояли так: за крайне редким исключением они были государственными. Образование при этом было бесплатным, и, соответственно, немногочисленные негосударственные школы, по большей части церковные или организованные по системе Монтессори, не имели права брать плату за обучение. Поэтому создание частной школы в Швеции представляло собой занятие исключительно альтруистическое.

Одна из самых громких дискуссий на эту тему разгорелась в первой половине 80-х, когда всеобщее внимание привлек частный детский сад Писслинген. Желающих отдать туда своих детей выстроилась целая очередь, и руководители садика предложили муниципальным властям подумать о предоставлении им финансовой помощи. В этом требовании Писслинген горячо поддержала правая оппозиция, лидеры которой продвигали свежие идеи чикагской экономической школы о приватизации системы образования. Местные власти были в целом не против.

Тогдашний премьер Улоф Пальме увидел в этом ни больше ни меньше посягательство на самые основы шведской социальной модели. Критикуя предложения правых, он заявил, что на родине самих «чикагских мальчиков» детей, выученных в частных школах, называли Kentucky fried children, обыгрывая название известного фастфуда: мол, все они стандартизированы и наспех приготовлены. На волне горячих дискуссий был принят так называемый закон Писслингена, категорически запретивший государственное финансирование частных учебных заведений.

Локальная победа обернулась глобальным поражением социал-демократов и, соответственно, всей сотворенной ими утопии. Во-первых, выяснилось, что в своей борьбе против «реакции» они неожиданно объединились с самыми реакционными политическими силами, которые тоже были категорически против приватизации образования, опасаясь, что шведские дети окажутся беззащитными перед различными «тлетворными влияниями». Во-вторых, в обществе зрело еще большее недовольство: почему государство решает за меня, что лучше для моего ребенка?

В 1992 году правое правительство отменило скандальный закон и начало ваучерную приватизацию образования. Идея была в том, что граждане Швеции могли получить ваучеры на обучение детей и выбрать школу по своему вкусу, в том числе частную. Чем больше принесли ваучеров, то есть чем больше детей записалось в школу, тем выше уровень ее финансирования. Получается подушевое финансирование по-шведски. Аналогичная система введена и в здравоохранении.

Новая система дошкольного и школьного образования — предмет непрекращающейся критики со стороны левых, убежденных в том, что она приводит к резкому снижению качества образования: мол, цель предпринимателей — не детей учить, а деньги зарабатывать.

— Все это предрассудки и догматизм, — уверена Карин Сванборг-Сьёвалл. — Посмотрите на итоги государственного тестирования: из 50 худших школ 47 — государственные.

Умалчивает она, правда, о том, что и из 50 лучших 38 — тоже государственные.


Майские беспорядки в Хусби заставили шведское общество
всерьез озаботиться проблемами нелегальной иммиграции
Причина третья. В рай слишком длинная очередь

Интересная деталь: шведский политический класс не боится слова «радикальный». Один называет себя радикальным прогрессистом, другой радикальным либералом, третий — даже радикальным консерватором.

— Почему так? — спрашиваю у одного из шведских «радикалов», лидера фракции Левой партии, бывших коммунистов, в риксдаге Ханса Линде, выглядящего как человек, который и мухи не обидит.

— Мне кажется, тут дело в том, что наши основные политические партии смещены в центр, и дискуссии крутятся вокруг малозначительных деталей. И как только ты чуть-чуть вырываешься за эти жесткие рамки, сразу можешь гордо называть себя радикалом.

Его главный идеологический оппонент — понятное дело, тоже радикал. Матиас Карлссон представляет партию «Шведские демократы» (демократом тут тоже называется каждый второй), наделавшую много шума своими антииммигрантскими лозунгами и имеющую все шансы через год стать третьей по численности группой в шведском парламенте.

— Вы правда считаете, что все беды от иммигрантов?

Мы были одной из последних стран в мире, которая отменила принудительную стерилизацию душевнобольных. Только в 70-х. Знаете почему? Потому что мы строили идеальное общество.

— Я считаю, что все беды от неразумной политики властей. Швеция фактически не ставила заслон перед иммигрантами, и вот у нас уже около 15% граждан вышли из иммигрантов. Эти люди не могут интегрироваться в наше сообщество, и это не только их нежелание, но и объективная невозможность: у нас просто нет такого количества работы для людей без квалификации. Итог известен: про погромы в Хусби вы, наверное, слышали.

События на этой окраине Стокгольма наделали этой весной столько же шуму, как недавние беспорядки в московском Бирюлеве. Несколько ночей кряду местная молодежь громила автомобили, поджигала магазины и бросалась дымовыми шашками в подоспевших полицейских.

Ехать туда нужно по одному из символов шведской модернизации — синей ветке стокгольмского метро, на которой каждая станция — оригинальное произведение современного искусства. Хусби больше всего напоминает даже не Бирюлево, а какое-нибудь Жулебино: скученные пятиэтажки, супермаркет у метро, пролесок за последним домом. Разница одна: это, пожалуй, единственное место в Стокгольме, где почти не говорят по-английски, а белые лица можно пересчитать чуть ли не по пальцам одной руки.

За пролеском удивительная картина — настоящие огороды, всамделишные. Сотки по четыре каждый, на многих теплицы, пара человек даже сейчас, в середине октября, что-то там полет. Ясно, что левак Линде не соврал: за свою безопасность в Хусби можно не волноваться, а чего на родине-то бояться?

Всего в пяти минутах ходьбы от многоквартирных домов расположились
самые настоящие дачные огороды по три-четыре сотки каждый
Подхожу к одному из огородников, пытаюсь заговорить. Он внимательно слушает мою скороговорку, и только через несколько минут до меня доходит, что он ни слова не понимает: иранец Сафар переехал в Швецию только в декабре и по-английски ни бум-бум. Объясняемся почти языком жестов и по большей части молчим. Сафар угощает меня чаем и, похоже, пытается рассказать историю своей семьи. Я понимаю, что брат его в Иране, дочь тоже, а они здесь вдвоем с женой. На столике в его импровизированной халупе лежит чеснок — как я понимаю, на продажу, это его бизнес. Сафару пятьдесят семь, и, в отличие от его новых сограждан-шведов, которые выглядят лет на пять-десять моложе своего возраста, ему можно дать все семьдесят. Сафар — хороший, гостеприимный человек, но зачем он Швеции, совершенно непонятно.

Главный шведский вопрос

— На самом деле большая ошибка думать, что Швеция была ареной спора между капитализмом и социализмом, — Карин Сванборг-Сьёвалл резко разворачивает наш разговор. — Главный вопрос в другом. Мы были одной из последних стран в мире, которая отменила принудительную стерилизацию душевнобольных. Только в 70-х. Знаете почему? Потому что мы строили идеальное общество. И вот теперь вопрос вопросов: на что мы делаем ставку — на свободу или социальную инженерию?

В гендерных детских садах девочек не заставляют
играть в куклы, а мальчиков — в футбол
Насколько права очаровательная либеральная исследовательница, я понял, побывав в одном из «гендерных» детских садов в самом центре старого Стокгольма. Первые детские садики такого типа появились в Швеции пятнадцать лет назад, в основе их идеологии лежит представление о том, что гендер — это зачастую навязанная человеку штука. Если мальчик плачет, это не значит, что его нужно немедленно загонять в секцию карате для развития маскулинности. А девочку, которая любит играть в футбол, вовсе не нужно переодевать в принцессу и заставлять носить банты.

Создательница детского сада Лота Райалин сначала даже не хотела встречаться с российским журналистом, поскольку такой опыт у нее уже был и получившийся телевизионный сюжет буквально шокировал Швецию. Впрочем, в итоге она провела весьма подробную экскурсию по своим «владениям», повторяя ключевую для этой образовательной модели мантру: «Все по-разному, все индивидуально». Даже воспитатели самые разные — мужчины и женщины, вот панкующая девица, а вот урожденная иранка в платке.

Лота Райалин мечтает открыть гендерные
детские сады по всему миру
Есть, правда, и общее: к здешним детям не обращаются «мальчики» и «девочки» — только «дети». А еще не читают «гендерно неправильную литературу», то есть практически всю классическую детскую. Чтобы не навязывать им представление о том, каким должен быть «он», а какой «она». Ну, или читают, уточняя, что так было много-много лет назад, а теперь все по-другому.

— У нас нет ожиданий и предустановок в отношении детей. Что они делают, то и хорошо.

— Скажите, Лота, а если какой-нибудь ваш мальчик скажет девочке: уходи, мы тут в мальчиковую игру играем, что вы будете делать?

На секунду задумывается.

— Такого быть не может. Они же не видят такой модели, почему они так должны делать?

— То есть все-таки какие-то ожидания?

— Понятно, что всякий взрослый манипулирует ребенком, это естественно, — нотка раздражения. — Но мы делаем это сознательно.

— Лота, а вы хотели бы, чтобы «гендерные» детские сады стали обязательными в Швеции?

— В Швеции? Ха-ха! Во всем мире!


Справка РР

Гримасы социализма

Каждая из стран «нордической модели» имеет свои особенности. Тем не менее в рейтингах, которые ежегодно публикует ООН, все они стабильно демонстрируют очень высокий индекс развития человеческого потенциала

Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП) — интегральный показатель, рассчитываемый ежегодно для межстранового сравнения и измерения уровня жизни, грамотности, образованности и долголетия как основных характеристик человеческого потенциала исследуемой территории. Он является стандартным инструментом при общем сравнении уровня жизни различных стран и регионов. Публикуется в рамках Программы развития ООН с 1990 года.

Швеция: от обществ взаимопомощи к социальному страхованию
7-е место по ИРЧП

История «шведского социализма» уходит корнями в 20-е годы XX века, когда к власти в королевстве пришли социал-демократы. С перерывами у рычагов государственной машины они находились вплоть до 2006 года. Краеугольным камнем выстроенной ими системы (это справедливо и для других государств «скандинавской модели») стало всеобщее социальное страхование, которое и обеспечивает гражданам бесплатный доступ к медицине, защищает от несчастных случаев и рисков безработицы. Примечательно, что изначально это была всего лишь сеть обществ взаимопомощи, получавших господдержку. Только в 1946 году риксдаг принял закон об обязательном страховании, а в 1982-м — закон о социальных услугах, после чего страховой принцип охватил все сферы социальной деятельности государства.

Система соцстрахования подпитывается из налогов. Именно поэтому они так высоки. Например, подоходный налог в Швеции может достигать 56,5%. Кроме того, в королевстве велик сектор государственной экономики, в нем занято до трети населения. В последние годы, особенно после прихода к власти либералов-консерваторов, роль госсектора снижается. Это ожив-ляет коммерцию, но в то же время ведет к росту неравенства.

Норвегия: как правильно распоряжаться нефтяными сверхдоходами
1-е место по ИРЧП

Традиционно считается, что основа норвежского экономического чуда — углеводороды. На них приходится 50% товарного экспорта. Ресурсы добывают государственные компании. Еще в 70-х Норвегия стала активно брать займы в счет предстоящих доходов от продажи нефти на поддержку других отраслей и реализацию масштабных социальных программ. Есть и свои издержки. В конце 2011 года в Норвегии с продуктовых полок исчезло… сливочное масло. Дефицит! Дело в том, что от иностранной конкуренции рынок надежно защищен апретительными импортными пошлинами, а собственных фермеров правительство дотирует через систему квот. В тот момент квоты не рассчитали — подвело планирование.

Финляндия: спасибо, Советский Союз!
21-е место по ИРЧП

1956 год стал одним из ключевых для архитектуры финской экономики. Страну в тот момент охватили забастовки, движение по железнодорожным путям было полностью блокировано. Именно после этого правительство начало осуществлять прямое вмешательство в ряд отраслей, в частности в лесное хозяйство и судостроение, и одновременно устанавливать низкую ставку банковского кредита. Вплоть до середины 80-х это обеспечивало стране надежный хозяйственный рост. Во главе государства практически все это время находился юрист Урхо Кекконен, избиравшийся президентом четыре раз подряд и при этом трижды распускавший парламент. Кекконен не был социалистом, скорее он придерживался, как и корейский президент Пак Чон Хи, смешанных взглядов. Он включал в состав кабинета министров коммунистов и поддерживал хорошие отношения с СССР, на долю которого приходилось 20% внешней торговли республики. В конце 80-х произошел спад экономики, что не в последнюю очередь было связанно с крахом крупнейшего делового партнера — Советского Союза. Восстановление пришлось на вторую половину 90-х. Сохраняя былые социальные достижения, Финляндия развивает частные, в том числе высокотехнологичные предприятия.

Дания: «красные» возвращаются!
15-е место по ИРЧП

Основанная еще в 1871 году Социал-демократическая партия Дании, первоначально называвшаяся Международным рабочим союзом Дании, пришла к власти сразу после Второй мировой войны и оставалась во главе страны до 1982 года. За это время в ней появились бесплатная медицина, максимально доступная ипотека и, конечно же, сверхналоги. Как и другие страны «скандинавского социализма», в конце 80-х Датское королевство прошло через экономические потрясения. На какой-то момент левые уступили власть центристам, которые начали переустраивать экономику на свой манер — через приватизацию и монетарную политику. Сегодня социалисты вернулись. На парламентских выборах 2011 года победу одержал «Красный альянс». Настрой у них, впрочем, достаточно компромиссный.

Исландия: банки социализму не помеха
13-е место по ИРЧП

До кризиса 2008 года экономику и социальную структуру Исландии по праву можно было считать образцовой. Уровень безработицы в районе 2–3%, продолжительность жизни больше 80 лет, равномерное «плоское» распределение доходов, идеальный коэффициент Джини (показатель отклонения фактического распределения денежных доходов от равномерного), отсутствие бедности. В 2007 году ООН даже признала Исландию лучшей страной для жизни в мире. Но при этом «социалистическая» Исландия — это еще и страна банков, которые в 2003 году были приватизированы для привлечения иностранных инвесторов. На какое-то время деньги действительно полились в страну рекой, но в кризис именно банковская система за 9 месяцев на 80% обрушила индекс Исландской фондовой биржи, поставив страну на грань дефолта. За кризис, а вернее, за «халатность» во время кризиса исландцы — кстати, первые в мире — привлекли к суду бывшего премьера-консерватора Гейра Хорде (правда, политика оправдали). На смену кабинету правых вновь пришел альянс эсдеков и зеленых во главе с Йоханной Сигурдардоттир.


Нордические показатели


-------------------------------------------------------------------------------------------------------

вторник, 29 октября 2013 г.

Оплачивать новую американскую систему "налогового слежения" будут и жители Эстонии

Прийт Перенс
Хотим мы того или нет, но, судя по всему, Эстонии придется принять положения, которые устанавливает американский закон FATCA. Банки обеспокоены: чтобы "помочь" США собрать с их граждан налоги, европейским банкам придется понести ощутимые расходы. Кто их покроет?

Перед европейским финансовым сектором стоит теперь новая проблема, которая будет серьезнее, например, судьбы испанских банков. Речь идет об американском Законе о налоговом соответствии иностранных счетов — FATCA (Foreign Account Tax Compliance Act).

Принцип работы законодательного акта FATCA состоит в том, что финансовое учреждение любого государства, которое хочет совершить финансовые операции в США, должно предоставить Налоговому департаменту США данные о финансах граждан Штатов практически в реальном времени. Требуется, например, чтобы банки предоставляли информацию вплоть до ситуации на банковском счету американца, пишет EPL.

За невыполнение положений закона предусмотрены санкции. Если иностранный банк не выдаст США необходимую информацию, то с каждой сделки, которую заключает данное финансовое учреждение с американской стороной, будут снимать 30%. То же самое произойдет и с работающими в Эстонии банками. Если они откажутся выполнять требования FATCA, то при переводе денег из Эстонии в США и наоборот от суммы отнимут 30%.

На серьезность проблематики указывает и тот факт, что когда газета Eesti Päevaleht обратилась в Swedbank за разъяснениями по нескольким техническим вопросам, то слово взял лично директор банка Прийт Перенс. Он пояснил, что в своем комментарии представляет не только Swedbank, но и выступает как председатель Банковского союза Эстонии.

По его словам, в мировых СМИ FATCA получила уже достаточно внимания. Перенс признал, что и в Эстонии влияние FATCA заметно. При этом он дал понять, что ждал возможности поговорить на эту тему.

Кому и чем грозит FATCA

Однако прежде стоит несколько разъяснить предпосылки появления FATCA. Для этого нужно вспомнить то время, когда в США начался финансовый кризис. Одним из его последствий стало то, что оказавшееся перед лицом недостатка средств американское правительство решило взять под пристальный надзор все источники, где можно было бы получить дополнительные налоги. США — единственная из 34 стран в Организации экономического сотрудничества и развития, которая облагает налогами своих граждан вне зависимости от их постоянного места жительства и сроков пребывания за границей.

Американский конгресс решил, что живущие за границей американцы не всегда должным образом выполняют налоговые обязательства перед налоговым ведомством страны, в которой постоянно проживают. Оказалось, что у США нет точной информации о том, сколько средств и имущества у граждан Америки, живущих за пределами Штатов.

Поэтому в 2010 году вступил в силу закон FATCA. Согласно закону, к 1 июля 2014 года финансовые организации по всему миру должны присоединиться к системе обмена информацией, а с 31 марта 2015 года раз в год передавать в службу доходов США список всех своих американских клиентов. В противном случае, банкам придется заплатить штраф в 30% с любых платежей через США.

Это не на шутку всколыхнуло европейскую банковскую сферу. В международных СМИ уже появлялись примеры того, как банки Европы реагируют на FATCA. Один из крупнейших банковских концернов Европы Deutsche Bank из-за боязни сложных требований FATCA стал отказываться от обслуживания американских граждан.

Международные издания также пишут о том, что немало живущих в странах Старого света американцев готовы скорее заплатить в посольстве 500 долларов за отказ от гражданства США, чем заниматься дележом имущества с FATCA.

Вернемся в Таллин…

Перентс сказал, что FATCA коснется не только граждан США. И вопрос нельзя решить, просто отказавшись обслуживать американских граждан. В данном случае все нацелено на то, чтобы финансовые учреждения так организовали свою работу, чтобы Америка могла получать желаемую информацию о людях и их финансах.

”Это означает, что именно финансовые учреждения так должны построить свою систему, чтобы передавать посредством государства данные о счетах граждан США — Америке. Это грозит и ощутимыми расходами”, — пояснил Перенс, подчеркивая, что в случае наложения штрафа под ударом окажутся все клиенты финансового учреждения.

Но Перенс предрекает рост расходов не только клиентам банков, но и налогоплательщикам в целом. По его словам, принятие FATCA будет означать увеличение административной нагрузки не только на финансовые учреждения, но и на государство.

”Но пока сложно сказать, сколько будет стоить применение FATCA. Окончательного списка расходов пока нет”, — сказал директор банка. Стоит отметить, что Германия, Норвегия, Швейцария и Великобритания уже заключили с США двусторонний договор о ратификации FATCA. Именно таким образом нужно установить, как именно банковские данные из конкретных стран будут направляться в США.

Такого договора между Эстонией и США пока нет. Его должно составить Министерство финансов ЭР. Так как документа нет, то и банки не могут прогнозировать, какими могут быть расходы.

Минфину показать пока нечего: единственное, о чем дают понять, — это тайное совещание министров по вопросу FATCA, которое пройдет в ближайшие пару недель. Пресс-секретарь Минфина Майлин Аасмяэ была немногословна, но сказала, что ”Эстония хочет завершить переговоры как можно скорее, чтобы осталось как можно больше времени для подготовки до установленного США срока”.

Кто оплатит банкет?

Минфин заверил, что связанные с ратификацией FATCA расходы будут единовременными и будут несравнимо меньше, выплаты 30% от переводов, которые придется платить в случае не принятия FATCA. На вопрос о том, во сколько государству обойдется все это, ведомство с уверенностью заявило, что в крупных госзаказах в сфере ИТ надобности нет. О точных суммах ничего говорить не стали.

В довершение всего, неразбериха царит и в Евросоюзе. Так, в Брюсселе хотят заключить с США похожее соглашение EL-FATCA, согласно которому страны ЕС стали бы обмениваться теми же данными, которые требует предоставить США. Но ЕС хочет, чтобы его система начала действовать с 2015 года, то есть после FATCA.

Но пока ничего не ясно, и европейские банки могут лишь догадываться, какие изменения ждут их с будущего лета.

В отношении Swedbank Перенс сказал, что, скорее всего, американским клиентам стоит готовиться к повышению цен на банковские услуги. Но он дал понять, что расходы могут коснуться и других клиентов банков.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------

понедельник, 28 октября 2013 г.

И ныне там: евроинтеграция не стала экономической панацеей для прибалтов

В течение последнего месяца портал RuBaltic.ru опубликовал серию инфографик, отображающих динамику роста заработных плат в различных секторах в странах Балтийского региона. Общая закономерность ощутима чисто визуально: после вступления в ЕС разрыв в уровне доходов между прибалтийскими странами и Польшей с одной стороны, и ведущим представителем «старой Европы» в регионе Балтийского моря – Германией, с другой стороны, не только не сократился, но по отдельным направлениям еще и вырос. Европейская интеграция не привела к экономическому рывку и не стала панацеей от проблем в экономике.

По последней статистике разрыв между балтийскими «новичками» в ЕС и Германией ни в одной сфере и ни у одной страны не составляет менее 200%. В некоторых областях он зашкаливает за 500%.

Возьмем две важнейшие для социального развития сферы: образование и здравоохранение. В образовании разрыв по зарплатам колеблется от 3,3 раз между Германий и Польшей до 5,2 раз между Германией и Литвой. В здравоохранении от 3,3 раз между Германией и Эстонией до 5,5 раз между Германией и Литвой. В таком ключевом и идеологически важном для Эстонии секторе как IT и коммуникации эстонские зарплаты ниже немецких почти в три раза – на 290%.

При рассмотрении статданных в динамике обнаруживается, что отставание новых членов ЕС из Восточной Европы не только не сократилось, но в отдельных случаях и возросло.

Так, в строительном секторе расхождение в доходах между Германией и Литвой составляет 4,2 раза в 2012 году против 3,8 раз в 2007 году. В торговле: Германия/Эстония – в 2007 разрыв в доходах в 2,7 раз, в 2012-м разрыв трехкратный.

Данный разрыв в реальности сокращается лишь в условиях теневой экономики, которую не удалось изжить даже в результате евроинтеграции. «Согласно статистике, в частном бизнесе зарплаты ниже, чем в публичном секторе, в том числе и потому, что в Латвии уже много лет наблюдается высокий уровень теневой экономики, - комментирует данные инфографики нашего портала Профессор Балтийской международной академии (Рига), главный редактор делового журнала The Baltic Course Ольга Павук. - Цифры называются разные – от 30 до 40 процентов и выше. И нет никаких предпосылок, чтобы бизнес из "тени" вышел. С другой стороны, и у чиновников есть дополнительный источник доходов, не отображаемый статистикой - это коррупция, фундамент теневой экономики. Но откаты, в отличие от зарплат, учесть в статистике гораздо труднее».

С заявлениями политиков о феноменальных успехах прибалтийских экономик эта сухая статистика состыкуется слабо. Статистика по заработным платам, наряду с другими статистическими данными, показывает, что макроэкономический уровень стран Балтии на протяжении нескольких лет остается неизменным. Сокращения в отставании от западноевропейских коллег по Евросоюзу не происходит. Собственно, интеграция в ЕС стимулом для экономического рывка странам Балтии не стала.

Важным фактором, препятствующим сокращению разрыва в уровне жизни между прибалтами и «старыми европейцами», эксперты называют концепцию буфера, доминирующую во внешней политике Литвы, Латвии и Эстонии. «В межвоенный период отличия в зарплатах по различным профессиям между Эстонией и Финляндией были не принципиальны. Они были не настолько велики, как сейчас, - рассказывает Профессор кафедры европейских исследований факультета международных отношений СПбГУ, руководитель магистерской программы «Исследования балтийских и северных стран» Николай Межевич. - Ситуации, когда каждый второй эстонский специалист в области медицины либо уже уехал в Финляндию, либо смотрит на север, конечно же, не было, потому что не было таких разрывов в зарплатах. Но прагматичная финская политика с 1944 года по наши дни максимально использовала выгоды своего географического положения: экономическое сотрудничество сперва с Советским Союзом, а затем с Россией – расширение связей с Востоком при сохранении связей с Западом. Эстония по этому пути не шла и не идет – вот вам одна из главных причин получившегося разрыва.

Остается добавить, что именно прибалтийская, а не финская модель отношений с Россией предлагается нынешним драйвером «Восточного партнерства», Литовской республикой, странам-участницам программы. Экономической и в целом прагматической составляющей эта модель не содержит вовсе».

В данном случае не работает и аргумент, что из всех республик бывшего СССР именно Эстония, Литва и Латвия имеют самые высокие показатели социально-экономического развития – такая же ситуация и примерно в таких же пропорциях по отношению к другим союзным республикам была и в советский период. Жители Украины, мечтающие о евроинтеграции, ждут от нее приобщения к европейскому качеству жизни и стандартам потребления как во Франции или Германии. Опыт Прибалтики показывает, что каким был уровень жизни, таким примерно и остается – социального и экономического «чуда» европейская интеграция не приносит.

Аналитик Министерства финансов Эстонии Карин Кондор-Табун прогнозирует, что в ближайшее время рост зарплат замедлится. Другой эстонский экономический аналитик Марис Лаури на состоявшейся в сентябре этого года конференции «День Зарплаты» обратил внимание на существование «на многих предприятиях проблемы с ростом продаж и производства. Некоторые отказываются от приема на работу новых сотрудников. Вероятно, что на некоторых предприятиях будут сокращения». Об экономической ситуации в Латвии О.Павук отмечает следующее: «Если в общественном секторе с начала года средняя зарплата выросла на 8%, то в частном – после некоторого роста, вернулась на уровень января. Что говорит о неустойчивой экономической ситуации в стране, связанной со стагнацией экономики в ЕС».

Европейскую интеграцию как реальность нужно отделять от европейской интеграции как мифа. Мифология европейской интеграции напоминает «конец истории» Френсиса Фукуямы: по достижении полноценного членства в ЕС все экономические, социальные, институциональные сложности в стране заканчиваются – страна впадает в нирвану!

Страны Балтии из «нирваны» вышли в 2008 году, когда по ним ударил мировой кризис. Евросоюз остроты этого кризиса никак не смягчил, если не считать возможности трудовой эмиграции, что избавило Прибалтику от испанского или греческого уровня безработицы, но фактически обескровило прибалтийские страны. Сейчас же в балтийских экономиках снова прослеживаются предкризисные явления.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------

Американцы пытались, но не смогли прослушать Путина

Интересная информация попадает в СМИ в последнее время. Кого только не прослушивали США. В газетах говорится, что 35 глав государств стали объектами прослушивания. Даже ближайшие союзники США оказались в списке тех, кого прослушивают, а значит, и унижают недоверием.

Однако, для США гораздо важнее прослушать то, о чём говорит президент Путин. Можно ли представить себе, что США даже не пытались прослушивать телефон президента? Разумеется нет. США много раз пытались прослушивать президента России, однако, так и не смогли этого сделать. Мы приоткроем вам кое-какие детали, которые не позволили американцам прослушать Президента РФ Владимира Путина.

Как известно, все «прослушанные» президенты пользовались обыкновенными телефонами, либо транкинговыми системами, произведенными по лицензии компаний США и Японии. Здесь, нужно сказать, удивляться нечему. Производители США легко сдают своих клиентов, впрочем, производители в других странах ничуть не лучше. Если читателям нужен пример, то он на поверхности. Компания Сименс и ряд других компаний поставляли коммуникационное оборудование в СФРЮ. Доходило до того, что югославские офицеры и генералы с неким превосходством говорили о фирменных поставках оборудования от лучших западных кампаний и, в этом смысле, даже смотрели с некоторым пренебрежением на «русские» средства связи.

Однако, когда пришел час югославской армии защищать свою страну, всё коммуникационное оборудование оказалось отключенным, связи между войсками не оказалось. Западные технологии подвели югославскую армию за их же деньги. Вот об этом нужно постоянно помнить. Русские никогда особо не верили в западную коммерческую честность, после истории с потерей связи в югославской армии стало очевидным, - никому верить нельзя. Однако, интересовало ли кого-то, что говорит Путин наедине со своими подчиненными? Разумеется интересовало. И не только то, что говорит Путин, а и все советские и потом российские руководители. Это всегда интересовало запад, и Путин об этом был хорошо осведомлён.

Помнится, в одной из своих передач, на любимом радио одна из ведущих с пеной у рта кляла Путина за то, что для осуществления связи и поддержания секретного шифрованного канала, куда бы ни ехал Путин, за ним летит специальный самолет, который потом летает там, где Путин заседает. Самолет просто непрерывно висит в воздухе, чтобы обеспечивать ретрансляцию сигнала. Вы скажете, что неудобно и громоздко? Автор с вами легко согласится, но последние события очень красноречиво показали правоту Путина, а не его оппонентов.

История здесь очень простая. США использовали возможности, которые им дает сотовая технология связи. Попадая на спутник, сигнал становится доступным для записи с любой точки земного шара, достаточно небольших настроек, причём, за ними в космос лезть не нужно. Настраивать прослушку на тот или иной канал можно с Земли. Но в этом и есть соль русской системы, что она не выводит сигнал на орбитальную группировку, или, как минимум, не на западные спутники. Сигнал проходит по подорбитальным коридорам. Это самолеты и корабли связи, в крайнем случае, российские спутники. В дополнение к этому - особая система шифрования.

США всегда предпринимали и предпринимают явные и тайные попытки прослушать разговоры российского президента. Всегда, где бы ни висел российский самолет связи, рядом с ним висит самолет радиоэлектронной разведки США. Однако, стоят ли разговоры российского президента того, чтоб их стремиться так тщательно скрывать? Не забывайте, что это разговоры руководителя страны, ядерные ракеты которой могут достичь любой страны мира, и у которой хватит духу не только объявлять о существовании таинственной кузькиной матери при помощи ботинка на трибуне в ООН, но и показать эту, видимо самую страшную, мать всем, кто обнаружит в себе желание предпринять ещё один Drang nach Osten. То есть, Россия вынуждена использовать свою собственную систему для сохранения своей обороноспособности, независимости и идентичности. Впрочем, США используют подобную технологию, но всё же с использованием орбитальных группировок. То есть, это не блаженная идея Путина - это вопрос обороноспособности страны, её президента и её народа.

Если кому то кажется, что всё это пустые траты, то югославский сценарий должен вернуть такого человека в реальность современной политики. Если кому-то кажется, что на Россию никто нападать не собирается, то такие грёзы не имеют под собой реальной почвы. Кризис, существующий сегодня на Западе, случился только благодаря России, Путину и тем, кто противостоит США. По всем расчётам Россия должна была пасть, и западные банки уже должны были рвать на куски Россию, выкупая землю за фуфловые деривативы, которые сегодня являются мусором, но до кризиса были деньгами. Но, как уже принято говорить, в России случился Путин. Дальше все эти приготовления - закончились финансовым крахом для запада.

Теперь, понимая что потеряли США и ЕС из-за Путина, можно понять, почему так громко запад скрежещет зубами. Если бы эти страны могли безответно бомбить Россию, они бы с великой долей вероятности это сделали. И за гораздо меньшие грехи Каддафи и Саддам Хусейн лишились жизни. Кого, скажите, может заставить возмущаться потеря двадцати тысяч жизней каких-то курдов, которые живут неизвестно где, и есть ли они вообще - тоже под вопросом! Тем более, что компоненты для химического оружия поставляли сами США, кое-что всё же предоставляла и Европа. Да сгинули бы они эти курды и всего делов. Россия же - это совсем иное. Возможность её поделить, десятки раз купить и продать - это финансовое событие вселенской величины. Возможность решить два крайне важных вопроса одним ударом - дорого стоит. Избавиться от России, как от угрозы существования западу, и нажиться, продав земли врага, это то, на что запад рассчитывал. По большому счёту, существование России - это угроза существованию западной модели цивилизации, где кто-то обязательно правит кем-то. Западный мир несвободен.

Вспомните СССР, где «русские поработители» жили хуже порабощённых, и деньги шли в республики вместо того, что бы оседать в России. Западная модель колониальных империй не предусматривает такого развития событий. Метрополия всегда выжимала все соки из колоний. Классическим примером могли бы служить отношения Молдавии, в составе Румынии. Как известно, выращивая пшеницу, молдаване должны были отдавать её помещикам и землевладельцам Румынии, сами же молдаване довольствовались мамалыгой. Вот вам вся прелесть конкурентной состязательности, когда есть прямые законы, неисполнение которых грозит тюрьмой и битьём палками. Не сдал пшеницу - получи палками по ступням и пяткам. Вы скажете, что это дело прошлое? Наше настоящее всегда стоит на прошлом.

Как известно, перед войной, а именно в 1929 году, в США разразилась великая депрессия. Последствия её закончились непосредственно перед началом войны, в 1939 году. Так вот, 24 октября, в далеком 1929 году, произошло некое событие. Брокеры на биржах стали требовать возврата денег по купленным облигациям. Впрочем, тут нужно, видимо, кое-что пояснить. Дальше речь пойдёт о «маржинальных» займах. Маржинальные займы - это такой способ спекуляции, при котором вы оплачиваете всего лишь 10% стоимости акций. Так, пакет акций в 1000 долларов вам обойдется всего лишь в 100. Смысл приобретения – получение доходов на росте котировок, то есть, не обладая самими акциями, вы получаете возможность участвовать в заработке на колебании курса, то есть - чистая спекуляция. Одним из условий приобретения акций являлась обязанность оплатить полную стоимость акций по требованию брокера. Вот эти оплаты и стали требовать брокеры 24 октября 1929 года, то есть, 84 года назад. Возник кризис наличности и кризис ликвидности. То есть, у банков не было наличных денег, и, разумеется, стоимость акций резко пошла вниз. Это случилось не только в США, но и в Канаде, Великобритании, Франции и Германии.

Хотя, одной из причин возникновения Великой депрессии (ВД) называют закон Смута — Хоули (Smoot Hawley Tariff Act. Тогда были применены таможенные барьеры, а ответные меры нанесли зеркальный урон торговым контрагентам). Тем не менее, проблемы запада были не совсем в этом. Закон вошел в силу лишь через год после начала ВД, в 1930 году. Запад смотрел на Россию. В США зрело новое движение, которое позже возглавил Мартин Лютер Кинг. Всё это случилось позже, 28 Августа 1963 года. Всё это время, мир видел, как героически сражается Советский Союз против, практически всего мира, потому что компании США тоже снабжали Гитлера, и мы это сегодня знаем совершенно точно.

Послевоенные стройки в СССР впечатляли западное общество и, главное, всё то же равенство народов без различий по происхождению, чего так не хватало Америке, люди разных национальностей в СССР были равны и дружны. В США, в это самое время, по-прежнему существовала рассовая сегрегация. Подпитанная возникающим марксизмом, борьба за равенство является культурой, выросшей на понимании происходящего в мире вообще, и в СССР в частности. Вот отсюда и идут корни того, что потом станет речью Мартина Лютера Кинга «I Have a Dream». Вот отсюда и исходит опасность для США. Это - является примером для подражания, которого, как огня, боятся в США.

Справедливости ради нужно сказать, что боятся подражания не только власти или большой бизнес, его боятся и простые американцы. Считается, что американцы самая свободная нация в мире, это даже не миф, это откровенная ложь. Политически американцы свободны, потому что правительству откровенно наплевать на нужды граждан, но экономически американец зажат так, что поднять голову и взглянуть вокруг просто нет ни времени ни возможности. Считается, что американцы – нация без комплексов, это тоже нет так. Американцы, наверное, самая закомплексованная нация в мире.

Страх потерять работу, потерять пенсионные накопления, остаться без машины. Это всё реальные страхи, по размеру, больше похожие на фобии. Например, в моей поездке по штатам Новой Англии, населённой янками и редсоксами, мне удалось увидеть, насколько критична жизнь в маленьких городках. Остаться без машины там - верная смерть. Вполне реальны случаи, когда до ближайшего магазина, аптеки или ресторана, нужно добираться на машине 15 минут. Остаться без машины пенсионеру никак нельзя. В аптеку за лекарствами, в ресторан чтобы покушать, машина тут совсем не роскошь. Обед в ресторане - это совсем не прихоть для американца, готовить дома обойдётся гораздо дороже. Американцы знают очень мало о России. Кто бы что ни говорил, но Россия более социальное государство.

Возможно, для того чтобы показать как отличается Россия от США, и было основано агентство Россотрудничество, возглавляемое Юрием Зайцевым. Основанное в 2008 году, агентство не вызывало никаких нареканий, до нынешнего времени, и только сейчас, когда власть США предчувствует вступление в период нестабильности, усилия ФБР становятся более агрессивными, а формулировки более тяжёлыми. Так, господин Зайцев, «оказывается», занимался вербовкой американских граждан. История здесь такова. «Россотрудничество» является зеркальной кампанией USAID, с той лишь разницей, что деятельность USAID гораздо шире, и денег она получала гораздо больше. Это значит, что подозревая Россотрудничество в действиях по вербовке граждан США, американские спецслужбы признают, что именно то же делала американская организация в России. Значит, Путин закрыл её правильно.

После того, как Путин обложил налогами тех, кто получает финасирование, деятельность USAID прекратилась, потому что стала приносить совершенно обратные результаты. Вместо того, чтобы наносить урон России, она стала бы приносить прибыль в казну, это, разумеется, недопустимо. Впрочем, есть и ещё один момент. В США поняли бесперспективность использования хомячков, которые жевать готовы 24 часа в сутки, а вот делать ничего не станут. Если же ко всему этому прибавить и ещё налоги в российскую казну, то это - вообще похоже на заговор хомячков против народа Америки.

Что же касается реальных попыток прослушивания телефона президента России, то тут история отдельная. Все помнят, что президент России много раз говорил, что у него нет мобильного телефона. По неоднократно доходившим до нас сведениям, спецслужбы в это не верят и считают, что у Путина есть «мобила», только он «сделан» на какого-то И.И. Иванова. Для этого была запущена программа определения абонента по голосу. Все публичные выступления Путина записываются спецслужбами США, на предмет использования аудиофайлов для индентификации абонентов по голосу. Спецслужбы США постоянно шерстят телефонный трафик во всём мире, в надежде обнаружить хоть одно слово, сказанное президентом Путиным, тем не менее, пока всё безуспешно.

Не обошлось и без спекуляций. Так, по предположениям некоторых лиц, на западе «развод Путина с женой», это тоже некая спецоперация КГБ (на западе очень любят именно эту аббревиатуру), потому что Людмила Путина всегда хотела иметь телефон с собой, это недопустимо, потому что по сигналу легко можно вычислить местонахожение российского президента. Развод не является актом какой-то нервозности. Совсем нет. Благодаря этому разводу, Путину удаётся путать след, в чём он, нужно сказать, большой мастер. Путин очень осторожен и всегда соблюдает инструкции, в противоположность Ельцину, который постоянно их нарушал. Здесь мы встретили нечто новое, что мгновенно заметили психоаналитики, о чём тоже необходимо поговорить, но об этом уже в другой раз и в другой статье.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------

воскресенье, 27 октября 2013 г.

Бремя мозга

Доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ
Станислав Дробышевский — расовед и специалист по эволюции мозга человека
Человеческий мозг уменьшается, и это настораживает. Процесс этот идет уже двадцать пять тысяч лет — у верхнепалеолитических людей и даже у неандертальцев мозг в среднем был гораздо больше, чем у современного человека. Почему так происходит? Мы деградируем?

Многие нынешние проблемы человечества — следствия нечаянного и излишне быстрого биологического успеха. На протяжении всей своей эволюции гоминиды оставались лишь промежуточным звеном пищевой цепочки. Цепь случайных мутаций и стечение обстоятельств позволили людям резко нарастить выгоды, извлекаемые из нашего гипертрофированного мозга. В результате мы стремительно взлетели на вершину пищевой цепочки, раздвигая границы обитания, уничтожая конкурентов и себе подобных. Но наличие того, что мы называем разумом, еще не гарантирует эффективного его использования. Чтобы понять, что мы есть на самом деле, стоит отбросить привычное высокомерие «венца природы» и приглядеться к тому, как появился наш разум, чем мы отличаемся от других животных и особей своего вида. Об этом нам рассказывает доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ Станислав Дробышевский — расовед и специалист по эволюции мозга человека.

— Какие факторы привели к гипертрофии мозга у людей?

— Первые приматы обзавелись более крупным мозгом, чем у сопоставимых с ними грызунов и насекомоядных, потому что жили на деревьях. Это достаточно сложный процесс: надо очень быстро соображать, чтобы не упасть с дерева. При этом, например, белки, бегающие по горизонтальным ветвям и вертикальным стволам, существуют в двумерном мире. А приматы, прыгающие между тонкими ветками, — в трехмерном. И переход в дополнительное измерение потребовал серьезных способностей: стереоскопичности зрения и развития структур мозга, ответственных за трехмерное восприятие объектов и оценку расстояния.

Немалую роль сыграла фруктоядность. Богатая сахарами пища обеспечивает много энергии из небольшого количества еды. Значительно способствовали развитию мозга и особенности размножения: детенышей мало, за счет этого они рождаются с большой головой, а период жизни долгий — за это время можно успеть заполнить ее чем-нибудь полезным. Важна также социальность; выстраивание отношений с себе подобными — сложный процесс, развивающий мозг.

Рисунок: Константин Батынков
Ближе к современности — от семи до шести миллионов лет назад — наши предки встали на ноги. Уже само по себе поднятие в вертикальное положение дало возможность прироста головного мозга. По биомеханическим причинам на вертикально расположенном позвоночнике можно удержать большую массу, чем на наклонном. Но куда больший прирост мозга прямохождение дало за счет высвобождения рук, которые принесли дополнительную чувствительность и манипуляторную активность, обеспечиваемые увеличением мозга.

Около двух с половиной — трех миллионов лет назад в связи с изменениями климата наши предки вышли из джунглей в саванны и стали налегать на мясную пищу. Она более калорийна, кроме того, у растительных клеток прочные стенки, для их разжевывания необходимо иметь серьезный аппарат: челюсти, зубы, мышцы. Поэтому у всех растительноядных челюсти очень большие, а мозги очень маленькие — в одной голове все сразу не помещается.

С переходом на мясо у наших предков жевательный аппарат смог уменьшиться. Еще у австралопитеков были большие зубы и челюсти, огромные жевательные мышцы, которые сходятся по центральной линии черепа на сегетальном гребне, и не шибко крупные мозги. Но жевательный аппарат стал быстро уменьшаться: около двух миллионов лет назад гребни для прикрепления жевательной мускулатуры исчезают вообще. У современного человека остались только тоненькие височные линии. И нужно помнить, что плотность кости в два раза больше, чем плотность мозга. То есть при исчезновении одного кубического сантиметра черепа и зубов можно прибавить два кубических сантиметра мозга при постоянстве несущей способности позвоночника и массы головы.

При этом добывание животной пищи развивает интеллект. Трава растет спокойно и особо не сопротивляется. А мясо не хочет, чтобы его съели. Кроме того, за него сильнее конкуренция: гиены, шакалы, львы, леопарды. Поэтому у хищников интеллект всегда выше, чем у растительноядных. И отказ от вегетарианства дал бурный прирост мозга, начавшийся около двух — двух с половиной миллионов лет назад и продолжавшийся почти до современности.

— Homo sapiens не единственный вид, пытавшийся поумнеть?

— Энцефализация характерна для большинства групп животных. Уже среди динозавров были свои «интеллектуалы»: у терапод скорость увеличения мозга была такой же, как у австралопитеков. Но динозаврам не повезло — они не успели отрастить мозг до катастроф, их уничтоживших.

С теми или иными ограничениями сталкивались и другие виды. Например, птицы потенциально весьма интеллектуальны. Вороны дают результаты интеллекта на уровне маленьких мартышек. Но им нужно летать, а делать это с большой головой неудобно, так что им пришлось избавиться даже от зубов, чтобы уменьшить вес. А наземные птицы — пингвины в Антарктиде или птица моа в Новой Зеландии — живут в условиях отсутствия хищников, что лишает их стимула к развитию интеллекта. Единственное исключение — страус, возможно, он и поумнеет.

У сугубо растительноядных специализация уходит в огромные челюсти и зубы и интеллект тут же падает. У четвероногих тенреков, прыгунчиков, копытных, грызунов нехватательная конечность. У хищников интеллект выше, а некоторые из них — те же львы — социальны, но они специализированы к охоте. А для формирования разумности необходимо разнообразие поведения. Шакалы более разнообразны в пище, но ведут исключительно наземный образ жизни.

У небольших дельфинов есть многие предпосылки: маленькое количество детенышей, долгое воспитание, большой мозг — почти как у человека, социальность. Но ловля рыбы не требует больших усилий мозга.

Многие предпосылки разумности есть у сумчатых. Но у них примитивное деторождение: из-за отсутствия плаценты их детеныши рождаются практически на стадии эмбрионов, с очень маленьким мозгом, и не слишком долго живут. У них недостаточно времени для научения. Медведи и еноты во многом похожи на приматов: всеядны, лазают по деревьям, имеют цепкие лапы. Но их когтистые лапы не совсем то, что хватательная кисть, и у них нет социальности.

Paranthropus boisei еще не решил, жевать или думать
— А кто наиболее близко подобрался к выполнению всех условий формирования разумности?

— Единственный пример, когда почти все совпадает: древесность, практически хватательная конечность и социальность — это носухи, южноамериканские еноты. Они идеальные кандидаты на разумность. Но проблема в том, что они уже двадцать миллионов лет практически не меняются. Что-то не дает им стать разумными. Возможно, слишком сильное развитие обоняния.

Передняя часть мозга у млекопитающих изначально отведена под обоняние. И у подавляющего большинства из них это ведущее чувство, за которое отвечает огромная часть мозга. А у наших предков в связи с фруктоядностью обонятельные центры сильно редуцировались еще в палеоцене, около шестидесяти миллионов лет назад. Вместо них хорошо развились зрительные зоны мозга, что обеспечило нам отличное зрение, гораздо лучшее, чем у других млекопитающих, и дало многие преимущества. Например, с помощью цветного зрения в зеленой листве легче находить яркие фрукты и насекомых, нежели используя обоняние.

Кроме того, за счет уменьшения обонятельных зон мозга возникло так называемое заглазничное сужение — за глазами череп стал уже, это характерная черта приматов. И туда в значительной степени переместилась жевательная мускулатура, высвободив заднюю часть черепа и дав возможность роста задней части мозга.

— Приматы были вынуждены поумнеть, поскольку не имели четкой специализации — ничего толком не умели делать?

— Это не совсем так: специализация человека — его разумность. Это очень узкая и жесткая специализация, которая нашла отражение и в анатомии. У нас пусть примитивная, но очень специализированная кисть: подобного строения запястного и пястного суставов, фаланг, положения большого пальца больше нет ни у кого. В значительной степени редуцирована зубная система. Специализированы череп и позвоночник с его изгибами и проблемами. Строение стопы у человека очень специфично: продольно-поперечные своды, увеличение большого пальца и мизинца, уменьшение остальных. Хотя мизинец — сам пальчик — маленький, но пятая плюсневая кость мощнее, чем вторая, третья и четвертая. Наше эволюционное будущее, скорее всего, — превращение в парнокопытных. Потому что опираться на одну поверхность энергетически выгоднее, чем на пять, и у всех видов, адаптировавшихся к наземному образу жизни, пальцев становится меньше. Но человек пока этот эволюционный тренд обогнал по-своему, изобретя искусственные копыта — обувь.

И наконец, наша культура — очень мощная специализация. Чтобы человек стал человеком, должно быть много других людей с кучей всяких знаний, которые запихнут их ребенку в голову. А без них человек сам по себе беспомощен. Примером тому дети-маугли.

Гигантопитек
— Кто-то еще из приматов пытался отрастить мозг?

— Первые павианы эволюционировали в сторону увеличения головного мозга так же быстро, как и наши предки. Но они выбрали путь усиления вертикали власти — жесткой иерархии в группе, а ее легче всего поддерживать агрессией. Это полностью остановило развитие интеллекта.

Другой пример — ореопитек, вид обезьян, живших на заболоченном острове рядом с Италией. Они практически перешли к прямохождению, что освобождало руки, и, как и наши предки, имели маленькие челюсти, что давало возможность развития мозга. Но семь миллионов лет назад на Земле стало холоднее и суше. Наших предков это заставило выйти из джунглей в саванны и дало толчок к их развитию. А для избалованных безопасным существованием ореопитеков это стало концом: болота подсохли, остров соединился с материком, и пришедшие оттуда хищники съели их.

В Юго-Восточной Азии жили гигантопитеки — самые большие обезьяны всех времен, достигавшие трехметрового роста. Их мозг по размеру был почти как у современного человека. Однако они пошли по пути специализации к питанию растительной пищей и наращиванию челюстей. В результате порядка ста тысяч лет назад они исчезли, и не исключено, что не без прямого участия наших предков — древние люди, заселив Южную Азию, не могли не оценить гигантопитеков как добычу.

Еще один крупный разумный вид — массивные австралопитеки. Два с половиной — миллион лет назад их руки были лучше приспособлены для изготовления орудий, чем у наших предков, которые жили тогда же и там же. Но выжили именно последние.

Приматам повезло в целом, но среди всего рода Homo sapiens оказался самым удачливым. Неандертальцев накрыли вулканы и оледенения, флоресиенсисы и жители Явы увлеклись жизнью в райских условиях. Гигантопитеки и массивные австралопитеки пали жертвой вегетарианства.

Однако уменьшение мозга у современного человека последние двадцать пять тысяч лет заставляет насторожиться и нас. Возможно, не все так светло в нашем будущем. Мозг верхнепалеолитических людей и даже неандертальцев в среднем был гораздо больше современного. Средний мозг поздних неандертальцев-мужчин был больше 1500 кубических сантиметров. Для современных же мужчин всех рас средний размер — примерно 1425 кубических сантиметров.

— Человечество глупеет?

— Это наиболее вероятная версия. У нас общество доминирования группового интеллекта, то есть каждый отдельно взятый человек не очень умен. Мне лично не нужно знать, как добыть огонь из ничего, сделать копье или охотиться на бобров. Мне достаточно знать, как преподавать антропологию, поэтому большой мозг мне вообще ни к чему.

Охотник-собиратель должен был уметь все с нуля и полностью: сделать все орудия труда, добыть огонь, построить жилище, выследить добычу, убить ее и приготовить. При этом он должен был быть носителем и всех социальных знаний: легенд и преданий, умения выстраивать отношения с сородичами, изготовления украшений. У него не было ни специалистов, ни энциклопедий, поэтому ему требовался более мощный мозг. Мы же очень специализированы, и каждый из нас владеет лишь малыми фрагментами культуры.

Кроме того, древнему человеку приходилось до многого доходить своим умом. Продолжительность жизни была мала, поэтому умудренных опытом стариков, да еще с педагогическим даром было катастрофически мало.

Современный человек берет нусом — коллективным разумом. У наших предков нус еще был слабоват, поэтому каждому приходилось работать своими мозгами.

— То есть наш мозг уменьшается, поскольку обеспечивать свое выживание в джунглях — более сложная задача, чем тратить социальное пособие в ближайшем супермаркете?

— Да. Нам большой мозг сейчас не нужен, а это очень энергоемкий орган. Не зря палеолитические люди имели мощное телосложение. Им надо было усиленно кормить свой большой мозг, благо мамонтов еще хватало. С неолита пошел естественный отбор на уменьшение размера мозга — на углеводной диете земледельцев выигрывали индивиды с меньшими габаритами, но с повышенной плодовитостью. У скотоводов была более калорийная пища, поэтому рекорд размеров мозга сейчас принадлежит монголам, бурятам и казахам.

Реконструкция кроманьонца
— Мозг деградирует только у современных людей?

— Были и другие примеры интеллектуального регресса. Например, флоресиенсисы — так называемые хоббиты с острова Флорес в Индонезии. Первоначально, около миллиона лет назад, туда заселились питекантропы, имевшие мозг весом 800–1000 граммов. Но эволюция в изоляции, в условиях маленького острова, привела к уменьшению размеров мозга: 12 тысяч лет назад он весил уже 400 граммов, как у шимпанзе. При этом упрощения культуры не произошло: удивительно, что столь маленький мозг смог обеспечивать изготовление достаточно сложных орудий.

— Насколько быстро приматы создавали материальную культуру?

— Первые каменные орудия появились лишь 2,7 миллиона лет назад. Причем происходило это независимо несколько раз: у австралопитеков гари, в двух линиях массивных австралопитеков и в линии Homo. Но и в самой линии Homo несколько раз возникали альтернативные человечества со своей культурой. Всем известен пример неандертальцев Европы. Но были и люди на Яве, которые, живя в крайне специфических условиях и полной изоляции, сумели сформировать собственную культуру.

Всего-навсего через миллион лет после изобретения каменных орудий появляется жилище. Приход в зоны умеренного климата вынуждал людей в поисках защиты от холода заселять гроты и пещеры. Ашельская культура, существовавшая 1,76 миллиона — 150 тысяч лет назад, была относительно статична: на протяжении более чем миллиона лет она мало изменялась, особенно архаичной она оставалась в Азии и в окраинных районах Европы. Это можно считать свидетельством еще не полной разумности архантропов. Наибольшими темпами развивались культуры Африки. Примерно полтора миллиона лет самым древним следам использования огня в Восточной Африке. В Европе древнейшие следы (пятьсот тысяч лет назад) использования огня обнаружены во Франции.

Древнейший пример захоронения — кости людей, расчлененных и брошенных в шахтоподобную пещеру Сима де лос Уэсос в Испании около трехсот двадцати пяти тысяч лет назад. Туда же бросали кости хищников: медведей, пантер, лис; но ни одной кости травоядных. То есть люди как-то ассоциировали себя с хищниками. Более приближенные к современным варианты погребения появились лишь около ста тысяч лет назад, причем не у наших предков, а у неандертальцев.

А у кроманьонцев — наших предков — появляются различные вариации, например по нескольку тел, хитро сложенных в одной яме. А около сорока тысяч лет назад начали класть в могилы различные предметы: копья, жезлы начальников, произведения искусства, посыпать охрой — это можно считать свидетельством появления веры в загробную жизнь, для которой умершим давали с собой полезный инвентарь.

— Можно ли сказать, когда у человека появилось абстрактное мышление, например, по появлению символического искусства?

— Первые следы символического искусства вообще восходят к австралопитекам. Самый ранний артефакт найден в Макапансгате — в пещере Южной Африки. Это красная овальная галька, которую выбоины естественного происхождения сделали похожей на рожицу. Причем ближайшее ее естественное залегание находится в тридцати двух километрах оттуда. То есть три миллиона лет назад кто-то тащил тридцать два километра эту гальку только потому, что она ему показалась прикольной. Около трехсот-четырехсот тысяч лет назад появились первые украшенные насечками кости. А сто тысяч лет назад — первые украшения из просверленных ракушек. Потом был всплеск искусства в Южной Африке, порядка восьмидесяти тысяч лет назад: появляются куски охры с орнаментом в виде крестиков и полосочек — своеобразный орнамент. Первым картинкам шестьдесят две тысячи лет, это еще до сапиенсов. А с их появлением, сорок тысяч лет назад, культура расцвела по полной: наскальная живопись, статуэтки, резьба по кости, музыкальные инструменты.

— Когда возникли расы?

— Они существовали практически всегда. Раса — это группа популяций, обладающих комплексом сходных биологических наследуемых признаков, возникшая на одной территории и имеющая единую историю. Да, в нашей истории было бутылочное горлышко — резкое снижение численности до малой группы особей, это было восемьдесят тысяч лет назад. Но уже через сорок тысяч лет многочисленные сапиенсы жили на разных территориях, и иногда они отличались друг от друга больше, чем современные люди, — тогдашние расы были более дифференцированы, чем современные. Современные комплексы больших рас сложились в конце верхнего палеолита и мезолита, тогда как расы меньшего порядка — только в неолите, бронзе и даже в начале железного века.

Расы продолжают возникать и сейчас. В Индии специфическая культура привела к появлению массы расовых вариантов вследствие одной только кастовой изоляции. В отсутствие географических препятствий и даже в пределах одного населенного пункта искусственно выведенные расы существуют тысячи лет практически в полной изоляции.

— Существует ли единая классификация рас?

— Их множество. На мой взгляд, идеальный вариант классификации был предложен российским антропологом Георгием Дебецем в 1958 году. Он сумел в одной схеме учесть и разделение, и смешение между различными группами. Сейчас к ней можно добавить еще отдельные ветви, смешения и проставить датировки. Но принципиально она не меняется.

— Формирование рас происходит по тем же законам, что и формирование новых видов?

— Расовые признаки изначально возникали как адаптация к климатическим и иным природным условиям. Например, узкий разрез глаз монголоидов, бушменов и туарегов предохраняет глазное яблоко от пыли, ветра и слишком яркого солнца на открытых пространствах. При этом глаз монголоидов отличается существенно большим количеством подкожной клетчатки, предназначенной для сохранения тепла. Более экзотическим примером расовых адаптаций является стеатопигия — огромные отложения жира на ягодицах у бушменов, готтентотов и андаманцев. Это запас питательных веществ на случай их резкого недостатка. Благодаря скульптурам верхнего палеолита мы знаем, что стеатопигия была обычным явлением в Европе двадцать пять — двадцать тысяч лет назад.

Расовые признаки имеют еще и возрастную изменчивость. Например, многие европеоидные дети имеют эпикантус — складку верхнего века во внутреннем углу глаза, характерную для монголоидов и исчезающую по мере взросления у европеоидов. Негры и другие экваториалы рождаются с очень светлой кожей, а усиление пигментации происходит позже. Аборигены Центральной Австралии в детстве часто имеют светлые волосы, а взрослые почти всегда черноволосы. Дети новокаледонских папуасов от года до полутора лет имеют прямые волосы, у взрослых они курчавые.

На расовые признаки влияет естественный и половой отбор, генетико-автоматические процессы, случайно меняющие частоты генов и эффекты «основателя» и «бутылочного горлышка». Современное распространение расовых признаков часто сильнее отражает не биологические явления, а исторические процессы.

— В исследовании наших предков всегда связывается степень разумности с объемом мозга. А так ли жестко интеллект связан с размером мозга?

— Связан, но не жестко. Чем больше объем мозга, тем, конечно, лучше. Но лишь потенциально. Интеллект связан не с размером как таковым и даже не с числом нейронов, а с количеством связей между ними. Он в некоторой степени обусловлено генетически. Но зависит и от условий жизни. Если человек живет в насыщенной среде, то и связей между нейронами образуется много. А если у человека даже три килограмма мозгов, но он сидит при этом в темной комнате без всяких связей с внешним миром, то у него не будет стимулов для развития интеллекта. Примером тому дети-маугли: если критический момент — первые два года жизни — пропущен, то человек, какие бы у него ни были размеры мозга, уже не овладеет ни речью, ни полноценной трудовой деятельностью.

В некоторых исследованиях находят небольшие отличия размеров мозга великих деятелей в большую сторону от среднего по популяции. Это связано с тем, что среди знаменитых поэтов, писателей, политиков преобладают мужчины, у которых размер мозга больше, чем у женщин, поскольку объем мозга всегда коррелирует с размером тела. Вторая причина в том, что в основном расчеты делаются по североевропейским великим деятелям. На севере крупные размеры тела, и соответственно, размер мозга тоже в среднем достаточно большой. Если бы в эти исследования включили египтян или итальянцев, то среднее было бы то же, что и по популяции.

— Чем севернее живет народ, тем больше объем мозга?

— Размер мозга связан коррелятивно с размерами тела. И есть правило Бергмана: чем ближе к полюсам, тем крупнее размеры тела у животных. Потому что, чем больше тело, тем дольше оно остывает. У человека это правило в целом выполняется. Например, сравните норвежцев с итальянцами. У сибирских народов размеры не так четко коррелируют, но чем северней, тем форма тела будет ближе к шару: широкие плечи, мощная грудная клетка, короткие конечности и круглая голова.

Но для человечества в целом это не всегда выполняется. Самый крупный размер мозга у монголов, бурятов, казахов. Хотя это не самые северные люди. Более того, размеры мозга серьезно меняются во времени. Например, у современных австралийских аборигенов размер мозга один из самых маленьких на планете. Но у их предков еще восемь тысяч лет назад мозг был больше, чем у современных европейцев. Быстрота эволюции определяется тем, что австралийские аборигены живут маленькими группами. В период от двенадцати до шести-восьми тысяч лет назад количество стоянок резко увеличивается. Видимо, резкие изменения климата вызвали рост количества людей. Возможно, именно поэтому позже возник дефицит пищи и пошел быстрый отбор на уменьшение размеров мозга. При этом уровень культуры у них практически не поменялся.

— Насколько различается интеллект у различных народов?

— Сравнение интеллекта у различных культур — задача сомнительная. Ведь какие-нибудь бушмены в Калахари явно ориентированы на решение не таких, как у нас, жизненных задач. И набрав в непонятном им картиночном тесте IQ пятьдесят баллов, они потом еще долго смеются над глупыми европейцами, не способными даже добыть себе еду на охоте.
Мозг человека. Какие тайны кроет в себе мозг человека


-------------------------------------------------------------------------------------------------------