Предновогоднее в Нарве

Если бы Дмитрий Быков был нарвитянином…

Почему-то люблю я конец декабря. Потому ль, что родился зимой? Но не ради же елки, не праздника для: Новый год — это праздник не мой. Город мой поедает салат оливье или в студень роняет чело, заглушая единую мысль в голове: типа прожили год, и чего? Я не жду от людей поворота к добру, невозможного, как ни крути. День рожденья я тоже не шибко люблю — если честно, еще с тридцати. Не люблю, если кто-то смущает умы обещаньем нежданных щедрот, — а люблю переломную точку зимы под названием солнцеворот.

Почему-то мне нравится только зимой, отработавшей первую треть, в темноте возвращаться с работы домой и на желтые окна смотреть. Я люблю эту высшую точку зимы, эту краткость убогого дня, — но ведь живы же мы, выживаем же мы - все кто в Нарве, включая меня! Вообще-то — от истины прятаться грех, — в Ида-Вируской той полосе я всегда себя мыслю отдельно от всех (то ли я виноват, то ли все), но Земля — этот хитрый огромный магнит — на орбите сидит набекрень, и любого изгоя с народом роднит наш короткий и северный день. Ни секунды не верю, что в новом году — будь он трижды раскрашен подстать — будет больше свободы, и слава труду, да и власть перестанет нам лгать, но таков уж закон этих средних широт, неизбежный, как дембель, как будущий год, как в июне отрубленный водопровод, а весной — пробужденный медведь, — что случится обещанный солнцеворот и прибавится солнечный свет. Я ведь с нарвской реальностью вроде знаком и поэтому, не обессудь, склонен верить в физический только закон и еще в биологию чуть. И еще за полсотни усвоил я лет — объяснить не умею, боюсь: от того, что на миг прибавляется свет, изменяются запах и вкус.

И вот в эти как раз переломные семь или пять убывающих дней мне понятно, что лучше не станет совсем, а, пожалуй что, даже трудней. Ни надежд, ни покоя, ни воли вразнос, ни полёта ни вверх и не вниз, то есть «Солнце на лето, зима на мороз» — наш не только природный девиз. Может, прелесть и кроется в этом одном, выделяющем день из трехсот, предвкушенье того, что грядет перелом, — но чудес никаких не несёт. Я люблю это чувство — как учит Орфей, отрешившись от слез и соплей. Как-то лучше, когда холодней и светлей: холодней, и трудней, и светлей.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------