Министр культуры Латвии Элерте высказалась по поводу второго государственного языка - «нацменьшинства не заинтересованы». Оказалось, что она имела в виду, что сами русские якобы не заинтересованы жить в двухобщинном государстве, а потому нам невыгодно введение русского языка как государственного. Жаль - неглупый она человек, но продолжает практику своих предшественников: будучи представителем национального большинства, решать, что выгодно меньшинству.
Русские против русского?
А я ожидал от Элерте развития мысли своего советника Андрея Бердникова. Тот ранее сказал так: «Русские сами отказались от укрепления русского языка в Латвии, сделав в ходе последних выборов ставку на «Центр согласия» и выкинув с политической арены ЗаПЧЕЛ», в то время как «Центр согласия» гибче, его представители больше не поднимают этот вопрос».
Тема, обозначенная Бердниковым - о востребованности права, имеет ключевое значение. Многие наши соотечественники считают, что русским Латвии по умолчанию положены коллективные права. Это не так. Конвенции и законы защищают в основном индивидуальные права человека. То есть государство обязано в любом случае защищать жизнь человека, свободу слова и обеспечивать доступность суда. Но на такие права, как использование языка меньшинства в образовании или в официальной переписке, никаких гарантий не существует. Только демонстрация спроса на эти права включает механизм их защиты. Скажем, право на получение образования на русском языке в Латвии востребовано, поскольку большая часть русских родителей доказывает это, отдавая своих детей в русские школы. А в 2003- 2004 годах десятки тысяч жителей страны участвовали в массовых акциях в их защиту.
А вот с правом на официальное использование родного языка все сложнее. Прав ли Бердников, утверждая, что выборы доказали невостребованность русского языка в Латвии? Думаю, что выбор русских избирателей в пользу партии, которая формально выступает против русского языка как второго государственного, не означает отказа русской общины от этой идеи. На уровне лозунгов ЦС высказывал симпатии в отношении русского языка, и избиратели признали «Согласие» за «русскую партию», которая из тактических соображений формулирует «те же самые цели, но более осторожно». Бывшие сторонники ЗаПЧЕЛ, перейдя к ЦС, ожидают уже от ЦС реализации общерусской платформы в вопросах гражданства, языка и образования. Сейчас нет смысла оценивать искренность соответствующих намеков со стороны ЦС, факт остается фактом - выборы 2010 года не привели к смене настроений русских избирателей, и ни один политик и ни одна организация русской общины не отказались от традиционных требований.
А спрос и ныне там
Значит ли это, что право на использование русского языка в Латвии востребовано? На уровне надежд - скорее да. В плоскости действий - скорее нет. За десять лет было два подходящих момента для того, чтобы продемонстрировать спрос на повышение статуса русского языка. В 2001 году под нажимом международных организаций и в результате наших протестов были сняты все ограничения на использование русского языка в частной сфере. Мы ожидали возвращения русских вывесок, рекламы и объявлений в визуальную среду городов Латвии. Ожидания не оправдались. Отказ русского бизнеса от русского языка - это провал, подрывающий логику дальнейших требований. В самом деле - зачем русским второй государственный язык, когда они отказались пользоваться своим языком даже там, где сейчас разрешено? Причин для отказа несколько, но среди них нет юридических. Я проверил на примере своего предприятия: за правильно оформленную рекламу на русском государство не преследует.
Второе окно возможностей открылось в 2009 году после прихода ЦС к власти в Риге, Резекне и еще нескольких самоуправлениях. Сразу после выборов тот же Нил Ушаков высказывался в пользу применения русского языка в муниципальных службах. Деморализованные латышские партии даже не протестовали. В тот момент «русские» муниципалитеты могли обратиться к Сейму и международным организациям с требованием честного выполнения Рамочной конвенции и применения русского языка в работе самоуправлений. Но этого не было сделано. В схожей ситуации города Каталонии, Уэльса и :Северо-востока Эстонии с подобным обращением выступали, и неоднократно. Даже русские эстоноземельцы оказались смелее, чем русские Латвии. Дело, видимо, в культурных особенностях нашей общины, гражданской незрелости и неуважении к себе.
Третий подход
Но вот вновь появилась возможность продемонстрировать спрос на использование русского языка в Латвии. Попытка номер три - идущий ныне сбор заверенных подписей за второй государственный язык. Я приму участие в этой акции не за тем, чтобы отомстить кому-то или сделать плохо властям. И у меня в душе нет ненависти к латышскому языку - когда русский язык станет официальным, я продолжу с удовольствием говорить с латышами по-латышски. Я иду подписываться с тем, чтобы сделать хорошо нам, исправить ошибки прошлых лет и создать аргумент в пользу родного языка.
Эстонский политик: мы поддерживаем инициативу латвийских борцов
Латыш. Русский. Перезагрузка
Латвия: Собираются подписи для придания статуса русскому языку
------------------------------------------------------------------------------------------------------
Русские против русского?
А я ожидал от Элерте развития мысли своего советника Андрея Бердникова. Тот ранее сказал так: «Русские сами отказались от укрепления русского языка в Латвии, сделав в ходе последних выборов ставку на «Центр согласия» и выкинув с политической арены ЗаПЧЕЛ», в то время как «Центр согласия» гибче, его представители больше не поднимают этот вопрос».
Тема, обозначенная Бердниковым - о востребованности права, имеет ключевое значение. Многие наши соотечественники считают, что русским Латвии по умолчанию положены коллективные права. Это не так. Конвенции и законы защищают в основном индивидуальные права человека. То есть государство обязано в любом случае защищать жизнь человека, свободу слова и обеспечивать доступность суда. Но на такие права, как использование языка меньшинства в образовании или в официальной переписке, никаких гарантий не существует. Только демонстрация спроса на эти права включает механизм их защиты. Скажем, право на получение образования на русском языке в Латвии востребовано, поскольку большая часть русских родителей доказывает это, отдавая своих детей в русские школы. А в 2003- 2004 годах десятки тысяч жителей страны участвовали в массовых акциях в их защиту.
А вот с правом на официальное использование родного языка все сложнее. Прав ли Бердников, утверждая, что выборы доказали невостребованность русского языка в Латвии? Думаю, что выбор русских избирателей в пользу партии, которая формально выступает против русского языка как второго государственного, не означает отказа русской общины от этой идеи. На уровне лозунгов ЦС высказывал симпатии в отношении русского языка, и избиратели признали «Согласие» за «русскую партию», которая из тактических соображений формулирует «те же самые цели, но более осторожно». Бывшие сторонники ЗаПЧЕЛ, перейдя к ЦС, ожидают уже от ЦС реализации общерусской платформы в вопросах гражданства, языка и образования. Сейчас нет смысла оценивать искренность соответствующих намеков со стороны ЦС, факт остается фактом - выборы 2010 года не привели к смене настроений русских избирателей, и ни один политик и ни одна организация русской общины не отказались от традиционных требований.
Значит ли это, что право на использование русского языка в Латвии востребовано? На уровне надежд - скорее да. В плоскости действий - скорее нет. За десять лет было два подходящих момента для того, чтобы продемонстрировать спрос на повышение статуса русского языка. В 2001 году под нажимом международных организаций и в результате наших протестов были сняты все ограничения на использование русского языка в частной сфере. Мы ожидали возвращения русских вывесок, рекламы и объявлений в визуальную среду городов Латвии. Ожидания не оправдались. Отказ русского бизнеса от русского языка - это провал, подрывающий логику дальнейших требований. В самом деле - зачем русским второй государственный язык, когда они отказались пользоваться своим языком даже там, где сейчас разрешено? Причин для отказа несколько, но среди них нет юридических. Я проверил на примере своего предприятия: за правильно оформленную рекламу на русском государство не преследует.
Второе окно возможностей открылось в 2009 году после прихода ЦС к власти в Риге, Резекне и еще нескольких самоуправлениях. Сразу после выборов тот же Нил Ушаков высказывался в пользу применения русского языка в муниципальных службах. Деморализованные латышские партии даже не протестовали. В тот момент «русские» муниципалитеты могли обратиться к Сейму и международным организациям с требованием честного выполнения Рамочной конвенции и применения русского языка в работе самоуправлений. Но этого не было сделано. В схожей ситуации города Каталонии, Уэльса и :Северо-востока Эстонии с подобным обращением выступали, и неоднократно. Даже русские эстоноземельцы оказались смелее, чем русские Латвии. Дело, видимо, в культурных особенностях нашей общины, гражданской незрелости и неуважении к себе.
Третий подход
Но вот вновь появилась возможность продемонстрировать спрос на использование русского языка в Латвии. Попытка номер три - идущий ныне сбор заверенных подписей за второй государственный язык. Я приму участие в этой акции не за тем, чтобы отомстить кому-то или сделать плохо властям. И у меня в душе нет ненависти к латышскому языку - когда русский язык станет официальным, я продолжу с удовольствием говорить с латышами по-латышски. Я иду подписываться с тем, чтобы сделать хорошо нам, исправить ошибки прошлых лет и создать аргумент в пользу родного языка.
Мирослав МИТРОФАНОВ, chas-daily
Ещё по данной теме:Эстонский политик: мы поддерживаем инициативу латвийских борцов
Латыш. Русский. Перезагрузка
Латвия: Собираются подписи для придания статуса русскому языку
------------------------------------------------------------------------------------------------------
Комментариев нет:
Отправить комментарий