- Николай Маратович, политики балтийских стран настаивают на том, что российские санкции не возымеют серьёзного влияния на экономику их стран. Эксперты же и бизнес преимущественно другого мнения. К какому мнению склоняетесь Вы, как экономист, системно изучающий долгое время балтийский регион?
- Действительно, фигурируют различные оценки, мнения и цифры. Я встречал оценки от 19% ВВП для Латвии до 0,1% для той же Латвии. Возьмём пока одну страну, чтобы не было путаницы. С моей точки зрения, на сегодняшний день можно говорить о 0,5 - 0,9% ВВП в потерях. Это непосредственные потери именно от текущих санкций, то есть только от запрета экспорта продуктов, попавших в список в соответствии с указом российского президента. Я бы обратил внимание, что в этот список попали не все виды продуктов и напитков, которые производят и поставляют в Россию Эстония, Латвия и Литва и которые могут попасть под санкции.
Однако это я говорю о цифрах без смежных потерь. То есть без убытков тех, кто эту продукцию упаковывает, без потерь фирм, которые эту продукцию рекламируют, которые занимаются транспортом и логистикой и т. д. То есть названная цифра – это первые потери непосредственно производителей сельхозпродукции. Поэтому откуда берутся цифры в 10% ВВП и больше? Это цифры, говорящие о потенциальной недополученной выгоде.
Если же говорить о том, какие потери от разрыва экономических связей максимально возможны, то, на мой взгляд, они действительно могут достигать и 15% ВВП.
Но об этом, к счастью, на данный момент речь не идёт. Пока есть симметричный ответ, можно называть его санкциями или особыми экономическими режимами, но это взвешенный, сбалансированный, симметричный ответ без переноса запретов на транзит, туризм и т. д.
- Пока речи о полном разрыве экономических отношений со стороны России не идёт. Но, как говорилось в докладе, подготовленном не так давно под Вашим руководством, экономика балтийских стран несёт постоянные убытки из-за своей конфронтационной внешней политики. И, как показали действия прибалтийских лидеров во время нынешнего международного кризиса, они от этой конфронтационной политики отказываться не собираются…
- Да, начиная с осени прошлого года, определённо, можно было увидеть условно три линии европейских стран в отношении России.
Первая линия – это, условно говоря, линия стран, которые довольно сильно связаны с нами торгово-экономическими отношениями и не имеют контрактов в военной сфере. Это, например, Финляндия или Чехия, Австрия. Эти страны не являлись инициаторами той антироссийской кампании, которую мы сейчас наблюдаем, однако поскольку в Европейском союзе всё больше внимания уделяется единой внешней политике, то они вынуждены были пойти по тому пути, по которому, в общем-то, идти не хотели.
Вторая группа стран не имеет особых экономических отношений с Россией. Например, мне сложно вспомнить существенные статьи взаимной торговли между Россией и Португалией. По крайней мере, в области сельскохозяйственной продукции, помимо португальских сардин и португальского портвейна, ничего не вспоминается. Поэтому здесь не будет какой-то ярко выраженной позиции, не будет такой обеспокоенности, которая есть на сегодняшний день, безусловно, у Финляндии или у Франции (мы же понимаем, что французские промышленники беспокоятся о масштабных контрактах - таких, как известный «Мистраль»).
И, наконец, есть третьи страны, которые, с моей точки зрения, выступали неадекватно собственным экономическим интересам. Лучше всего об этом сказал мэр Вентспилса Айвар Лембергс, который очень критично охарактеризовал действия Латвии. Сказал он, конечно, это эмоционально, но он прав, потому что действительно Бельгия или Великобритания пострадают при нынешнем или любом другом развитии ситуации гораздо меньше, чем Латвия или Литва, Эстония.
Тем не менее, эти три страны выступили в авангарде критики российской политики, в авангарде тех политических групп, которые высказывались за максимально жёсткие санкции в отношении России.
- Тот факт, что прибалтийские политики упорно отрицают серьёзную угрозу для своих экономик от российских санкций, – это своеобразное самоуспокоение или банально низкий уровень проводимого анализа?
- Думаю, что причина связана и с первым, и со вторым моментом. Давайте представим себе ситуацию, когда политический деятель выходит и говорит: «Мы поддерживали политику Брюсселя и Вашингтона по всем вопросам, поэтому у нас теперь вот эти и эти отрасли разорятся. Ура, товарищи!» Согласитесь, такой политик как политик проживёт недолго. Поэтому прибалтийские политики действуют иначе – говорят: «Да ладно, санкции? Да вообще никаких проблем!» Но, конечно же, проблемы эти есть.
А теперь относительно подсчётов. Прямой и косвенный ущерб от санкций подсчитать очень и очень сложно. Даже для такой маленькой страны, как Эстония, подсчитать точно последствия от санкций – задача для большого штата опытных экономистов. Причём эта работа не может быть сделана быстро, потому что, пока они будут делать один прогноз, ситуация уже может измениться.
Но при этом надо понимать, что экономика той же Эстонии или другой страны Балтии довольно маленькая, а потому скорость развития экономических процессов гораздо выше, чем в России или во Франции. Поэтому то, что в Германии, Франции, даже Финляндии почувствуют через относительно большой промежуток времени, у балтийских государств проявится гораздо быстрее. Причём проявятся первые последствия, а потом пойдут вторые и третьи…
- Как Вы думаете, то, что страны Балтии пострадают от российских санкций больше других европейских стран, было намеренным решением в связи с провокационной политикой Риги, Вильнюса и Таллина?
- Президентский указ и постановление правительства нейтральны с точки зрения учёта специфики отношений с той или иной страной. И степень влияния санкций в итоге оказывается разной не потому, что там прописаны какие-то особые условия для литовского сыра, а, например, сыр из Голландии прописан как-то иначе. Нет, там общие условия для сыра из Европейского союза.
А вот другой вопрос в том, что, скажем, найти очень интересный бельгийский сыр или не менее оригинальные британские сыры в Петербурге или Москве, не говоря уже о других городах, достаточно сложно. А вот финскую, эстонскую, литовскую, польскую, латвийскую молочную продукцию найти достаточно легко. Поэтому тот, кто имел больше связей в этой сфере, тот пострадал больше. И ведь пострадала и Финляндия, которая относилась к идее столь масштабных антироссийских санкций достаточно сдержанно, - но она входит в ЕС, а это обязывает.
- Вы отмечали в докладе, который мы вспоминали уже, что страны Балтии, в общем-то, отсутствуют во внешнеполитической концепции России. Можно ли говорить о том, что в связи с их активной антироссийской политикой они вернулись или вскоре вернутся в поле зрения Кремля?
- В документах такого класса обычно упоминаются важнейшие партнёры и ключевые страны, с которыми поддерживаются отношения такого уровня, что они влияют на глобальную безопасность. Поэтому Европейский союз как единое целое во всех версиях документа внешнеполитической концепции России (а таких версий было четыре) присутствует. Конечно, всегда были и будут там Соединённые Штаты – наш важнейший партнёр в области глобальной безопасности. Естественно, там всегда есть КНР.
Первый же документ 1993 г. был довольно романтическим, в нём отражены многие несостоявшиеся надежды, одна из которых - уверенность в том, что страны Балтии, став независимыми, найдут в себе силы подняться над комплексами исторического, политического, частично - этнического характера. Потом эта надежда становилась всё меньше и меньше.
В итоге спустя 20 лет, видимо, она достигла исторического минимума, потому что тональность в диалоге с нашими балтийскими коллегами не совсем адекватна (если не сказать больше) существующей экономической и политической ситуации в Европе и мире.
Говорить об исторических комплексах можно было в 1993 г., допускаю, что в 1998 г. Но сейчас уже прошло 23 года независимости, и можно смотреть на историю более спокойно. В конце концов, у нас с Финляндией в XX веке было очень много сложного, и тем не менее обе стороны сумели прийти к комплексу договорённостей, которые обеспечили этой части Европы стабильность и процветание.
- Вы сказали, что к началу 2010-х вера в конструктивность, адекватность балтийских стран со стороны России достигла минимума. Так, может, теперь, после их постоянных провокаций на международной арене, отношение Москвы к странам Балтии вообще перейдёт в отрицательную плоскость?
- Я думаю, что сейчас перед Россией стоят гораздо более масштабные задачи в Европе и мире помимо того, чтобы возводить страны Балтии в статус каких-то особенных недружественных стран, врагов. Не думаю, что российская дипломатия готова уделить балтийскому направлению столько внимания.
Это нашим соседям кажется, что, кроме отношений, например, Риги с Брюсселем, Вашингтоном и Москвой, больше ничего не существует. Но важные вопросы международных отношений решаются, очевидно, в другом формате.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------
Комментариев нет:
Отправить комментарий