Германия сегодня, пожалуй, самая «гостеприимная» страна для иммигрантов. Здесь можно устроиться на работу совершенно не зная немецкого языка – правда, такая работа не будет высокооплачиваемой, но на жизнь – хватит. Более того, правительство Германии поддерживает иммигрантов многочисленными социальными пособиями, что позволяет последним иметь в Германии более высокий уровень жизни жить, чем на Родине.
Чем обернулось немецкое гостеприимство для Германии? В Германии нашли свою вторую родину 16 миллионов иммигрантов из разных стран. Около 4 миллионов (5% населения страны) их них – мусульмане, которые и на чужбине живут по своим традициям, сохраняют свою культуру, веру, а потому не проявляют желания интегрироваться в германское общество. Впрочем, выходцы из других стран тоже мало чем от них отличаются. На фоне такой ситуации коренное население страны стареет, а экономика испытывает острый дефицит квалифицированной рабочей силы.
Глава правительства ФРГ Ангела Меркель заявила: «Этот мультикультуралистский подход, согласно которому мы просто живем бок о бок, и все довольны, полностью провалился».
И хотя Меркель подтвердила, что Германия приветствует иммиграцию, по ее мнению, иммигранты должны учить немецкий язык и получать образование в немецких школах. Слова Меркель облетели в воскресенье все мировые информационные агентства, породив волну самых разнообразных комментариев.
Политолог Сергей Сибиряков задал несколько вопросов экспертам.
Сергей Сибиряков:
– Почему в последнее время европейские руководители встревожены обострением проблемы мигрантов?
– В основе любой проблемы лежат как непосредственные причины, вызвавшие ее, так и исторические предпосылки. Исторические предпосылки проблем с миграцией в Европе – это социокультурный шок, вызванный нацизмом и Холокостом. Теперь даже сама идея малейшей национальной дискриминации приводит стукнутого томиком «Майн Кампф» по голове европейца в состояние священного ужаса – «да как же такое возможно». Чем и пользуется нынешнее поколение мигрантов. Типичная картина из 90-х: полицейские на улице пытаются задержать хулиганящего арабского подростка, а он в ответ обзывает стражей правопорядка «фашистами». Очень удобная позиция.
Причина же заключается в том, что арабом в Европе, то есть представителем феодального общества, задержавшимся «в гостях» у общества постиндустриального, быть ВЫГОДНО. А вот ассимилироваться и становиться европейцем – как раз наоборот. Араб или турок в Европе может не работать и получать пособие, плюс – я не знаю, верен ли слух о том, что власти Саудовской Аравии выплачивают некоторые суммы на каждого рожденного в Европе арабского ребенка, но этот «миф» прекрасно вписывается в общую картину. Хорошо быть арабом в Европе и жить на средства работающих европейцев и заявлять им при этом в лицо что «наша конституция – Коран, а на ваши законы мы плевали» – в этом-то и проблема.
Давид Эйдельман – политолог и политтехнолог, Иерусалим, Израиль:
– Слова Меркель перекликаются с недавним заявлением консервативного баварского политика Клауса Зехофера, призвавшего закрыть страну для иммигрантов из Турции и арабских стран, ибо без изменения политики Германия рискует превратиться в «мировой центр социального обеспечения». Зеехофер также назвал идею "мультикультуризма мертвой". Все вспомнили и о недавней истории с членом правления германского Центробанка Тило Сарацина, которому пришлось подать в отставку из-за скандала, вызванного его книгой, наполненной «антимусульманскими» заявлениями и утверждениями, что государственности Германии угрожает слишком большое количество иммигрантов, которым разрешают сохранять их культурную идентичность.
Основная проблема – это вопрос второго поколения. Это стало абсолютно понятно пять лет назад, в момент волнения в шоколадном поясе Парижа.
Представители первой волны миграции использовались на низкооплачиваемых работах. И были благодарны за это. В конечном итоге, жизнь в пригородах Парижа была значительно лучше существования в освободившихся африканских странах. Но их дети уже захотели большего. Они вкусили благ цивилизации и не сравнивают свое положение с тем, что они имели бы на родине отцов. Их родина – Европа, и этим они отличаются от первого поколения.
Между тем, европейские общества не готовы считать их вполне своими. И они не способны найти свое место в европейских обществах.
«В начале 1960-х наша страна пригласила иностранных рабочих в Германию, и сейчас они здесь живут, - сказала Ангела Меркель.
– Некоторое время мы сами себя обманывали и говорили себе: "они у нас не останутся, когда-нибудь они уедут", но так не произошло. И, конечно же, наш подход состоял в мультикультурализме, в том, что мы будем жить рядом и ценить друг-друга. Этот подход провалился, совершенно провалился».
В восемнадцатом столетии великий остроумец Вольтер заметил, что, мол, хотя все люди рождаются свободными, но жители Тимбукту об этом не знают.
Много позднее прозревший гуманист Джордж Оруэлл с грустью заметил, что в ХХ веке и жители Тимбукту узнали об этом, и с тех пор мир не знает покоя.
Конфликт между просвещенным и освобожденным миром и коллективным Тимбукту – главный конфликт нашей эпохи. Проблема мигрантов – очень симптоматичная часть этой общемировой проблематики.
Сергей Сибиряков:
– Почему, несмотря на заявление о провале попытки создания мультикультурного общества, Германия продолжает поддерживать иммиграцию иностранцев?
Алексей Байков:
– Потому что господствующая (пока) в Европе лево-либеральная парадигма требует от госпожи Меркель балансировать на двух стульях одновременно. То есть в душе все европейцы и немцы в том числе, понимают, что Тило Сарацин был прав – но сказать об этом вслух – значит подставить себя под удар. Пока.
Давид Эйдельман:
– Меркель понимает, что иммигранты нужны Германии не меньше, чем Германия иммигрантам.
И европейские страны руководствуются в этом вопросе не абстрактными принципами милосердия и гуманизма, а конкретными интересами.
Руководствуясь не принципами, а интересами Европа, сначала захватывала колонии, потом пошла на выход из колоний и, отдельно, на «импорт» рабочих рук... Все ради собственных интересов.
Великие державы захватывали колонии не для того, чтобы тотально контролировать их территории. Они стремились получать прибыль, и не дать возможности закрепится в колониях своим конкурентам.
Однако в ХХ веке стало ясно, что существуют другие методы использования ресурсов и рынков зависимых территорий, не обременяемые ответственностью за их внутреннюю и внешнюю политику. Не обязательно лезть в туземные дела, чтобы выкачивать нефть или добывать алмазы. Местный князек управится с подданными лучше, чем экспедиционный корпус.
Восток переселяется на Запад с согласия Запада, ибо различие между Западом и Востоком не географическое, а демографическое. Все цивилизованные сообщества от состояния с высокой рождаемостью и с высокой смертностью переходят к состоянию с низкой смертностью и низкой рождаемостью. Ясно, что пример первого — это "Восток", а пример второго — "Запад". В следующие двадцать пять лет в мире родятся еще два миллиарда человек, в том числе 50 миллионов в развитых странах и 1 миллиард 850 миллионов – в отсталых. Ясно, что если этот прогноз справедлив, то нас ожидает великое переселение народов. Ведь народы всегда мигрировали из районов, где выжить трудно в другие. 50 лет назад средний житель богатой страны зарабатывал в 50 раз больше, чем средний житель беднейшего государства. Сегодня он зарабатывает в 130 раз больше. Естественно, это способствует миграции.А в развитых районах Европы сегодня почти перестали рожать детей. Рождаемость не перекрывает смертность. Население неуклонно уменьшается. И эти районы нуждаются в рабочих руках.
Сергей Сибиряков:
– Считаете ли Вы, что заявления Ангелы Меркель свидетельствуют об отходе от прежней либеральной политики в иммиграционном вопросе?
Алексей Байков:
– Безусловно. Как и меры Саркози по борьбе с цыганской преступностью. Однако, по причинам, описанным в п. 2, эти меры могут быть в настоящее время только половинчатыми и недостаточными. Изгнанные Саркози цыгане, конечно же, найдут способ просочиться обратно и «все встанет на круги своя». Опять же – до поры до времени. Важные подвижки в общественном сознании уже происходят.
Давид Эйдельман:
– Те, кто негодуют по поводу введения преподавания Ислама в немецких университетах или заявления президента ФРГ Кристиана Вульфа, что ислам стал частью Германии, а радуется словам Меркель или борьбой с паранжой - плохо понимает, что это две части одной медали.
Заявление Меркель было именно о провале мультикультурной политики, а не об отказе от мигрантов. Количество мигрантов будет увеличиваться, просто европейское общество попытается проводить политику большей интеграции. Германия будет идти навстречу мусульманам, а из турок будут пытаться делать немцев, ну... в крайнем случае - «немцев мусульманского вероисповедания».
Сергей Сибиряков:
– Что могут сделать власти Европы, чтобы улучшить положение с мигрантами?
Алексей Байков:
– Полумеры из серии: «мы со всей толерантностью и, уважая декларируемый Советом Европы принцип мультикультурализма, вежливо просим 2% понаехавших пройти вон», не сработают и ничего не изменят. Если европейцы действительно захотят решать проблемы с инокультурной миграцией – без «пароходов на Восток», без массовых насильственных выселений им не обойтись. Репрессивную политику в отношении мигрантов должна дополнять установленная законодательно система жесткой дискриминации по культурному признаку – «ассимилируйся или уезжай» и почти непроницаемые барьеры на границах.
В последнее время в Европе сложилась весьма специфическая постиндустриальная структура труда – высокая производительность при трех-четырехдневной рабочей неделе. Основная масса производств давно покинула «старую Европу», обосновавшись либо в «молодой Европе», либо в Китае. Остались управляющие конторы и разработка. Основная масса населения занята в госуправлении, в сфере обслуживания, где угодно – только не на производстве. В ближайшее время внедрение новых E.R.P. – систем управления сделает ненужными 80% чиновников. Общеизвестно, что европейцы мало рожают, что там происходит старение населения, что один работающий вынужден с каждым годом содержать все больше и больше иждивенцев. Так зачем Европе еще и «трудовая» миграция, большая часть потока в которой приезжает отнюдь не трудиться?
Давид Эйдельман:
– Главный ответ находится в сфере образования. Запрет хиджабов, крестиков и ермолок в различных государственных школах Европы - это только часть работы.
Сегодня европейцы понимают, что мигранты сохранили территориальность и социальное выражение во втором и третьем поколении. Они проживали в определенных кварталах, где уровень жизни ниже. Образовались гетто, на которые просто не обращали внимания, не было специальных программ для их интеграции в общество. И это сейчас дает о себе знать.
Пути решения трудно сейчас назвать, потому что нужно знать все детали происходящего, но некоторые рецепты лечения болезни назвать можно. Нужно создавать специальные программы по рекультивации, снятию перегородок, неравенства, которое возникло в гетто, снятию внутренних границ. Решать это должны специальные программы.
Сергей Сибиряков:
- Что придет на смену идеологии «мультикультурного общества»?
Алексей Байков:
– Скорее всего, некий конструкт, который можно было бы назвать «национальным социализмом», если бы сей термин не был так запятнан Гитлером и присными. Изгнав большую часть мигрантов, европейцы смогут довольно долго сохранять свою модель «социалистического капитализма», не обремененную еще и приезжими нахлебниками и удерживаясь при этом от масштабных социальных потрясений.
Давид Эйдельман:
– На смену идеологии мультикультурности и доктрине «столкновения цивилизаций» (это не противоположные, а близкие друг к другу схемы) - должны прийти объединяющие концепции цивилизационного единства.
Сегодня не может быть «столкновения цивилизаций», поскольку цивилизация одна, и она противостоит не другим цивилизациям, а недоцивилизованности, варварству и т.д.
------------------------------------------------------------------------------------------------------
Комментариев нет:
Отправить комментарий