Глава 3: Приговор

Электронная версия книги Светланы Логиновой "Бандитский Ида-Вирумаа"

ГЛАВА 3

ПРИГОВОР

Суд над бандой Сачуков длился долго, с перерывами, аж до середины марта месяца. Были заслушаны десятки свидетелей и потерпевших. Даже мне пришлось предстать перед судом.

Причиной допроса оказались ходатайства адвокатов Александра Миронова и Леонида Оловянишникова, потребовавших назвать источник информации, на основании которого я сообщила в газетной публикации о наличии в тюремной камере Сачука-старшего мобильного телефона. По этому телефону Сачук, предположительно, отдал приказ о ликвидации Александра Белова. Суд пошел на поводу у адвокатов. Вместо того чтобы обратить внимание мэтров юриспруденции на материалы дела, где черным по белому сказано даже не об одном, а о двух мобильниках (один был изъят у Сачука, другой же, пиратский, числящийся за какой-то финской фирмой, был найден в камере Рузанова, но принадлежал, по данным полиции, также Василию Сачуку), потребовал озвучить имя источника. Леонид Оловянишников, выступавший в суде, как на театральных подмостках, счел необходимым уведомить меня о том, что за дачу ложных показаний я могу быть привлечена к уголовной ответственности и определена на «отдых» сроком до полугода. Спустя час после разыгравшегося фарса сотрудники ЦКП сообщили мне, что адвокаты хотят предъявить журналисту, то есть, мне, иск за моральный ущерб. Вскоре после этого в прессе появилось сообщение о том, что Василий Сачук, недовольный моими публикациями, собирается потребовать с меня через суд компенсацию за моральный ущерб в размере двухсот тысяч крон.

Банда Сачука во время уголовного процесса. Первый слева - Олег Андронов. Слева направо: Игорь Гузаиров, Игорь Рузанов, Сергей Торгашев, Василий Сачук, Николай Сачук.

В итоге, с 30 января судебный процесс объявили закрытым, что вовсе не способствовало нормальной атмосфере в зале заседаний. Некоторые показания свидетелей сопровождались насмешками со стороны родственников подсудимых, присутствовавших в зале. Потерпевшие недоумевали по поводу решения суда сделать процесс закрытым, и были против этого решения. Свою точку зрения на сей счет высказал тогдашний председатель Таллиннского горсуда Пойго Нуума, заявивший, что это нарушение, когда после удаления журналиста процесс объявляют закрытым, оставляя при этом в зале суда родственников и даже любовниц подсудимых. Решение Кадри Пылдмаа можно было обжаловать в суде второй инстанции, но я не стала этого делать, потому что понимала: самой вероятной причиной поведения судьи является желание обезопасить себя от всех и вся, то есть - элементарный страх. Страх перед теми членами группировки, которые остались на свободе и подчинялись приказам своего лидера.

18 марта начались прения. По блестящим речам адвокатов можно было сделать вывод, что на скамье подсудимых ангелы, за спиной которых вот-вот прорежутся крылья. По поводу одного из убийств Александр Миронов и вообще заявил, что «за три тысячи убивать глупо». Лица у многих вытянулись: за какую же сумму не глупо? Поняв свою оплошность, Миронов быстро поправился: «Для убийства не может быть никаких оправдательных причин».

Не обошли адвокаты вниманием ни следствие, ни прессу, высказав, что ЦСБ ничего не смогло доказать, а журналисты создали вокруг обычного, рядового в понимании адвокатов процесса, ненужный ажиотаж. Никто из подсудимых, кроме Игоря Чубенко, в последнем слове так и не признал себя виновным. Да и Чубенко признал свою вину лишь в части вымогательства денег.

...Чубенко следователи называли насильником. Очевидно, помня о его «подвигах» на сексуальном фронте, хотя за его плечами были и другие преступления, доказанные и недоказанные. В феврале 1994 года его приговорили к небольшому тюремному сроку за ношение и хранение огнестрельного оружия, а весной 1995 в Кохтла-Ярвеском городском суде рассматривалось дело по обвинению в убийстве, которое, предположительно, Чубенко совершил вместе с другим членом банды, Игорем Перфиловым. Перфилов был оправдан, а Чубенко вообще избежал скамьи подсудимых. Однако в 1997 году везение изменило насильнику. По словам Ивана Разумного, Чубенко питал необъяснимую, совершенно патологическую страсть к изнасилованиям и, по оперативной информации, у него даже имелся альбом с фотографиями жертв насилия. На снимках, как рассказывал Иван Разумный, Чубенко чередовался со своим приятелем, имени которого я теперь уже не помню. Насилуя очередную жертву, они с приятелем фотографировали друг друга во время секса. Благодаря Разумному мне удалось встретиться с одной молодой особой, подругой девушки, изнасилованной Игорем Чубенко и его приятелем. Эта особа рассказала, что ее подруга после кошмара, устроенного ей Игорем Чубенко и его приятелем, и угроз о расправе, навсегда уехала из Кохтла-Ярве.

... 3 марта 1997 года, то есть одновременно с процессом над сачуковской группировкой, где Чубенко был в качестве подсудимого, над ним состоялся еще один суд – за групповое изнасилование молодой женщины. Согласно материалам дела, Чубенко, в отличие от своих приятелей по групповухе, особенно измывался над женщиной, не столько в сексуальном плане, сколько физически. Он избивал ее руками и ногами, в результате чего, помимо многочисленных синяков, женщина получила сотрясение мозга. В суде жертва завила, что с ней после случившегося дважды хотели «поговорить» и отказалась от первоначальных показаний, заявив, что добровольно согласилась заняться сексом с тремя мужчинами. Но, как бы ни была запугана молодая женщина и что бы ни говорила в суде в пользу насильников, Чубенко приговорили к шести годам заключения в тюрьме закрытого типа.

Вся «королевская рать» — свидетели (на переднем плане)
и обвиняемые на скамье подсудимых.

Часть эпизодов, включая убийство Анатолия Русакова, Василия Назыралиева и Олега Шишкина по требованию обвинения направили на доследование. За бандой остались лишь две кровавые драмы – убийства Куннара Хальяка и Олега Шпалова.

Приговор был оглашен 15 апреля. Сачу-старшего признали виновным по трем эпизодам вымогательства денег и в том, что он стал причиной одной смерти (а ведь в обвинение на нем висело участие в пяти убийствах и в двух попытках убийства!) и приговорили к семилетнему тюремному заключению. Его брат Николай получил пятнадцать лет за одно убийство и прочие художества. Остальные члены группировки отправились за решетку на срок от двух лет до двух лет семи месяцев тюрьмы. Самое главное: рассыпалось обвинение, предъявленное впервые в судебной практике Эстонии - по статье 196 прим. «Организованная преступная группировка». Глава группировки и четверо его подельников приговор суда не обжаловали.

Но на этом судебная тяжба по сачуковской группировке не закончилась. 30 мая 1997 года в Вируском окружном суде состоялось заседание коллегии по уголовным делам, вынесшей 3 июня определение. Основанием вынесения определения явились частный протест государственного обвинителя Сергея Гапоненко и частные жалобы потерпевших – Любови Русаковой и Инны Назыралиевой (матери и жены убитых). Прокурор и потерпевшие требовали, чтобы дело пересмотрел другой состав Ида-Вируского уездного суда.

Этим же определением окружного суда было отменено направление почти двух третей дела на доследование, потому что, по мнению коллегии, все эпизоды поддаются рассмотрению в зале суда. Окружной суд отметил нарушение уголовно-процессуального кодекса со стороны Кадри Пылдмаа. Но, к сожалению, не в его компетенции было отметить в определении другое «замечательное» событие – маленький банкет, который закатили адвокаты прямо в здании уездного суда по окончании процесса. Так они обмыли свою первую победу - приговор по делу Сачуков.

Назад                                          Оглавление                                          Далее

-------------------------------------------------------------------------------------------------------