Неизвестная война. Заминированная Москва.

Шел 1941 год. С тяжелыми боями, неся огромные потери, отбивая атаки из последних сил РККФ отступает. Впрочем, на большинстве направлений царит хаос и паника. Бегут все – солдаты, мирное население, должностные лица. Однако среди всего этого есть люди, которые молча разгружают из полуторок бесчисленное количество ящиков. Они ведут свою, никому не известную войну, которая названа впоследствии минной.

…1937 год. Испания. Кордова. Гражданская война продолжается вот уже год. Железная дорога ныряла в тоннель почти километровой длины. Все снабжение вражеских частей осуществлялось по этой дороге, поэтому охранялась она и тоннель с особой тщательностью. Однако никто не обратил внимания на покрышку, валяющуюся у полотна. И не заметили, что поезд, зацепив растяжку, втащил покрышку в тоннель. Взрыв и — в последовавший пожар нарушили движение по этой дороге на неделю покрышке был заряд тротила. Потом под Кордовой полетел под откос эшелон с офицерами штаба итальянской авиадивизии и марокканцами. О диверсанте, подготовившем и руководившем данной операцией, было известно лишь то, что республиканцы зовут его Родольфо…

И.Г. Старинов

Организатором и идейным вдохновителем ее был чекист полковник Илья Григорьевич Старинов. Об этом человеке можно рассказать много интересного, однако лучше почитать его воспоминания.

Условно операцию минной войны можно разделить на два этапа. Первый — это скрытное минирование зданий и других объектов. Чаще всего это происходило в момент отступления частей РККА. Значимые и красивые здания города минировались. Минировались скрытно и замаскировано. При минировании дома № 17 по улице Дзержинского, Старинов заложил два радиозаряда. Один – почти не маскируя, не глубоко в куче угля с севшей батареей, другой очень мощный глубоко под кучей угля с радиоуправлением. Этот особняк, выстроенный в начале 30-х для Генерального секретаря ЦК Компартии Украины Станислава Косиора, занимали некоторые руководители партии и правительства. После прихода немцев в этом доме обосновался начальник фашистского гарнизона генерал-лейтенант Георг фон Браун. Обрадованные немецкие саперы легко нашли первый и успокоились. Они жестоко поплатились. Иногда минирование осуществлялось уже захваченных объектов силами диверсионных групп и партизан. Второй этап операции включал в себя выбор времени для взрыва и сам подрыв мин по радиосигналу, который должен был исходить из радиостанции РВ-25, находившейся на окраине Семилук. Уникальность операции заключалась в том, что впервые использовались радиоуправляемые мины оригинальной конструкции по сигналу, переданному за несколько сот километров. В мировой практике такого еще не было.

Самые крупные операции прошли на территории Украины. Многие знают про Киев, Харьков, Одессу.

24 сентября 1941 г. в 4 часа утра в только что занятом немцами Киеве на Крещатике взлетел на воздух магазин «Детский мир», где расположилась городская комендатура. Вслед за ним взлетели в воздух, буквально рассыпавшись на мелкие обломки, кинотеатр Шанцера, здания цирка, гостиницы «Континенталь», консерватории. Взрывами радиоуправляемых бомб был разрушен практически весь центр Киева, Немцы решили, что взрывы производят диверсанты, прячущиеся в городе. Немецкие власти напрямую через листовки и радиоустановки обратились к предполагаемым организаторам взрывов с требованием хотя бы предупреждать их о предстоящих акциях. Но не дождались. И тогда были расстреляны первые десятки заложников. Их тела и стали первыми захоронениями в Бабьем Яру. Но взрывы продолжались.

22 октября 1941 г. в Одессе был взорван радиофугасом дом № 40 на Марзлиевской улице (позже ул. Энгельса), где разместилась германская комендатура.

13 ноября 1941 г. в 4 час 20 мин в Харькове было взорвано несколько фугасов БЕМЙ. На воздух взлетело несколько зданий, под обломками которых оказались погребенными десятки офицеров и важных чинов немецкой администрации. Были взорваны здания, которые до этого тщательно проверялись саперами с целью выявления возможно заложенных фугасов, после чего так охранялись, что, казалось, мышь не могла проскочить.

Получив сведения, что комендант Харькова генерал-лейтенант фон Браун (кстати, близкий родственник известного ученого Вернера фон Брауна, изобретателя ракет ФАУ-2) в этот день намечает у себя проведение совещания с чинами гестапо и жандармерии, а в помещении бывшего штаба военного округа на улице Руднева состоится офицерское собрание, на радиостанции РВ-25 стали тщательно готовиться к началу операции. И вот в назначенное время с радиостанции в эфир пошли кодированные сигналы. Город сотрясли мощные взрывы. Под обломками названных и других объектов погибли десятки фашистских офицеров, в том числе и генерал фон Браун.

Первый случай применения радиофугасов произошел 17 июля 1941 г. в поселке Струги Красные Псковской области. С расстояния в 150 км были взорваны 3 радиофугаса типа БЕМИ весом по 250 кг каждый в здании, где располагался Штаб германского 56-го механизированного корпуса.

Другой важной частью минной войны являлись производство, доставка и установка мин. Несмотря на сопротивление высшего руководства, Илья Григорьевич наладил выпуск нескольких типов инженерных и магнитных мин, снабжение ими партизанских отрядов, обучение специалистов. Вместе с ним воевали и испанцы-интернационалисты.

В 1943 году Центральный штаб партизанского движения задумал операцию под кодовым названием «рельсовая война», в ходе которой все силы партизан будут брошены на подрыв рельсов. Мощный удар по железным дорогам на территории, занятой противником, оказался для него полной неожиданностью. В течение долгого времени гитлеровцы не могли организованно противодействовать партизанам.
3 августа — 19 сентября 1943 г. За это время партизаны взорвали более 120 тыс. рельсов, пустили под откос 833 вражеских эшелона и 3 бронепоезда, разрушили 184 железнодорожных и 556 других мостов, вывели из строя водонапорные сети на 8 станциях.

С 19 сентября до ноября 1943 г. был проведен второй этап под названием «Концерт». Он совпал с первым периодом освобождения Беларуси. Было уничтожено около 90 тыс. рельсов, 1041 эшелон, 72 железнодорожных моста.

В ночь на 20 июня 1944 г. перед началом Белорусской наступательной операции был проведен третий этап «рельсовой войны», в ходе которого было уничтожено 61 тыс. рельсов, 8 железнодорожных мостов.

Всего же за время проведения «рельсовой войны» партизаны уничтожили или повредили 211 тыс. рельсов, 2171 эшелон, 6 бронепоездов, 32 водонапорные башни, 295 железнодорожных мостов.
И.Г. Старинов был против уничтожения только рельсов и, несмотря на сопротивление, добился своего. В огромных потерях гитлеровцев есть и его доля. Он смог убедить командование Украинского фронта устраивать диверсии против эшелонов.

30 июля 1943 года белорусский подпольщик Федор Крылович совершил самую крупную диверсию на железной дороге за всю войну. Дело происходило на станции "Осиповичи". Рано утром Федор установил несколько мин в эшелоне цистерн с бензином. Позднее железнодорожники поставили заминированный эшелон рядом с тремя другими в вагонном парке. Произошел подрыв первой мины и начался пожар. Горящие цистерны попытались оттащить подальше, но через 10--15 минут сдетонировала вторая мина. Загорелись и соседние эшелоны. Начались подрывы боеприпасов, перевозимых в вагонах двух составов. Потери немцев: 5 паровозов; 25 цистерн с бензином; 8 цистерн с авиационным маслом; 65 вагонов с боеприпасами; 12 вагонов с продовольствием; 8 танков на платформах; 7 бронетранспортеров на платформах; угольный склад; кран; N-ное количество станционных построек и имущества; 50 человек железнодорожников.

За четыре года Старинов организовал подрыв 256 средних и малых мостов. Его мины пустили под откос более двенадцати тысяч военных эшелонов. Особенно широко применялись ПМС — поездная мина Старинова (мгновенного и замедленного действия) и АС — автомобильная мина Старинова. В качестве преподавателя Старинов подготовил свыше двух тысяч специалистов и командиров.

YouTube



А Старинова, имя которого фашистская разведка все-таки «раскопала», Гитлер занес в список личных врагов.

Октябрь 1941 года. Первые немецкие мотоциклетные разъезды уже маячили в районе Речного вокзала, а резервов, чтобы закрыть брешь, практически не было. Те же, что имелись, должны были вступить в бой в самый последний момент и в самом центре: возле Красной площади. Посему Сталин по постановлению ГКО (№ 740 сс от 8 октября 1941 года) отдал приказ о «проведении специальных мероприятий»: минировании не только дальних подступов к Москве и стратегических объектов, но и всех трасс, по которым немцы могли пройти к Кремлю. В первую очередь речь шла о Ленинградском шоссе, Ленинградском проспекте, улице Горького (Тверская) и других «танкоопасных» улицах – нынешние Большая Дмитровка, Большая Никитская, Воздвиженка и, возможно, Знаменка.

Вся эта огромная территория вошла в зону ответственности ОМСБОН – отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД: она ее минировала, она же должна была ее оборонять, она же – взорвать. Эта бригада находилась в подчинении старшего майора госбезопасности (соответствует общевойсковому званию генерал-майор) Павла Судоплатова, возглавившего 3 октября 1941-го 2-й отдел НКВД (террор и диверсии в тылу противника). Нацеливали бойцов ОМСБОН почти исключительно на диверсии и террор: пробраться к объекту, заминировать, взорвать.

Доступных документов на предмет того, как и чем занимались бойцы бригады в осенние дни 1941-го, практически нет: даже те документы, что до поры числились в архиве в открытом доступе, в 1980-е вновь были засекречены. Как, например, написанная от руки в 1944-м сводная таблица – подготовительный материал к отчету о деятельности бригады за годы войны. Как раз там и есть интересующая нас графа: «Деятельность бригады в период обороны Москвы». Пункт номер один – «Обеспечение революционного порядка на улицах Москвы»: весь центр Москвы был отдан под контроль ОМСБОН. Но более интересный для нас пункт значится вторым: «Подготовка спецмероприятий по личному устному указанию Наркома Внутренних Дел».

П.А. Судоплатов

Каких именно? Про это ни слова, хотя догадаться легко: под это мероприятие уже выделена группа комсостава ОМСБОН под командованием майора Шперова – начальника инженерной службы бригады. Он возглавил группу примерно из двух десятков командиров (заметим, рядовых бойцов ОМСБОН к этому секретному делу пока не подпускают). Им выделяют километры шнура, бикфордова и детонирующего, огромное количество взрывателей и тонны взрывчатки.

Павел Судоплатов пишет: «Когда в октябре 1941 года меня вызвали в кабинет Берии, где находился Маленков, и приказали заминировать наиболее важные сооружения в Москве и на подступах к ней, такие как главные железнодорожные вокзалы, объекты оборонной промышленности, некоторые жилые здания, некоторые станции метрополитена и стадион «Динамо», взрывчатка должна была быть готова уже через двадцать четыре часа. Мы заминировали несколько правительственных дач под Москвой (среди них, правда, не было дачи Сталина)... Мы трудились круглые сутки, чтобы выполнить приказ».

И. Воскресенский

Итак, есть устный (т. е. незадокументированный) секретный приказ Лаврентия Берии, отданный Судоплатову. И сам Судоплатов отдает своим подчиненным приказы устно и без свидетелей. Командиры групп тоже обходились без лишних формальностей, блюдя только нормы конспирации: никаких карточек минирования, никаких схем, все в голове.

Казалось бы, отогнали немцев, затем и вовсе войне конец. Осторожный, опытный и хитрый, по собственному опыту знающий что такое террор, И.Сталин наверняка не забыл, что заминирован весь центр Москвы. Согласно воспоминанием Судоплатова: «Но после того как немцев отбили, мины были сняты, причем делалось все это под строгим контролем по детально разработанному плану». Однако когда Судоплатова арестовали в 1953-м, его обвинили в том, что он планировал использовать мины, установленные на правительственных дачах, для уничтожения советских руководителей. «Следователи заявляли, – пишет Судоплатов, – что мины могут быть приведены в действие дистанционным управлением по приказу Берии для уничтожения преемников Сталина. Все это было грубым вымыслом».

И именно от обвинения в преднамеренном минировании объектов яростно открещивались и Судоплатов, и Берия. Последний сознался во всем, в чем ему велели сознаться, но эту тайну так и унес в могилу.

В. Озерецковский

В 1981 году готовясь к XXVI съезду КПСС, соответствующие службы проверяли на предмет взрывных устройств здание Госплана (нынешнее здание Государственной Думы). Один из проверяющих слишком сильно хлопнул дверцей электрощитка, отвалилась старая штукатурка, и показался провод, ведущий в никуда. Его не было ни на одной из схем. Провод оказался вообще не электрическим, а детонирующим, немецким, производства 30-40 годов. Пройдя по нему нашли огромные заряды взрывчатки под опорами здания. Одновременный подрыв всего заряда расколол бы здание Госплана на две части: одна половина завалила бы весь нынешний Охотный ряд до гостиницы «Москва», вторая – улицу Горького до гостиницы «Националь». Здание разминировали в обстановке полной секретности, конечно не предупредив ни работников Госплана, ни жителей Москвы. Операцию засекретили и забыли. Новые хозяева здания даже не слышали об этом эпизоде.

В 2005 году при демонтаже здания напротив — гостиницы Москва нашли 1160 кг взрывчатки. ГУВД Москвы сообщило, что взрывчатка "не представляет опасности", поскольку и отсырела, и саморазложилась, и детонаторов там не было, и вообще это был обычный склад взрывчатки. Однако майор Денис Днепровский, начальник группы разминирования московской военной комендатуры сказал, что она все равно оставалась взрывоопасной. По мнению специалистов, старая взрывчатка ведет себя непредсказуемо. Со временем тротил приобретает способность самопроизвольно детонировать, причем зачастую вообще без внешних воздействий. В случае ее подрыва от здания Госдумы и Исторического музея остались бы руины, торговый центр под Манежной площадью был бы погребен, в момент был бы уничтожен узел метро, где сходятся три ветки.

Участник событий 1941-го года Иван Воскресенский вспоминает, что минировал Госплан, «Метрополь» и другие объекты.

— Мы аккуратно разбирали пол, чтобы старые плитки уложить на место, — продолжает ветеран. — Потом пробивали шурф метра полтора в диаметре. Долбили землю кирками и ломиками. Когда колодец достигал пятиметровой глубины, в сторону копали камеру. Полтора на полтора метра. Туда опускали мешки. В них в парафиновой бумаге был тротил. Его складывали штабелями. Потом в середине закладывали детонаторы, связанные электрической цепью. От них поднимали наверх обрезиненный электропровод. А яму засыпали и заливали бетоном.

Подступы к взрывному устройству часто защищались минами-ловушками. Разминирование осложняется толстым слоем бетона, грунтовыми водами. Оно завершено не было.
— Учтите, — предупреждает Иван Воскресенский, — наши отряды работали по всей улице Горького (нынешняя Тверская), аж до Белорусского вокзала. Мы отвечали за подготовку последнего рубежа обороны.

Участник событий 1941-го года Виктор Озерецковский лично устанавливал электродетонатор под гостиницей «Москва».

— И не сомневайтесь, — заверил нас москвич Виктор Озерецковский, — я их лично устанавливал, своими руками. Это действительно был электродетонатор, и не один, а от них мы проводили двужильный обрезиненный провод...

feldgrau

------------------------------------------------------------------------------------------------------