«Особое мнение» Михаила Веллера: Крепостное право

Как ни странно, но, почти половину времени живя в Таллине, Михаил Веллер практически нигде в своих литературных произведениях не упоминает ни об эстонской столице, ни о самой Эстонии, ни о её жителях. В его произведениях явные "эстонские позывные" отсутствуют. Но, видимо, что-то есть в здешнем воздухе, или в здешней почве, что притягивает его, не даёт оторваться. Впрочем, он сам говорит об этом – в интервью, которое мне удалось взять у него в один из его приездов в Таллин:

- Скажи, пожалуйста: Михаил Веллер – это российский писатель, живущий в Эстонии, или это эстонский писатель, который издаётся и читается в России?

- Лучший ответ на этот вопрос дала газета "Санкт-Петербург Таймс" на английском языке, где было написано, что Михаил Веллер – это псевдоним автора, который с детства мечтал жить в Америке, писать по-английски и быть таким же, как Стивен Кинг. Дескать, Веллер – это выдуманное имя, на самом деле там какая-то совсем другая, простая фамилия, не имеющая с этой ничего общего... Но "настоящую" фамилию так и не назвали. Когда я получил эту статью, то сильно резвился.

Какая разница, кто где живет?! Можно ли назвать Скотта Фитцджеральда французским (парижским) американским писателем? Или французским англоязычным писателем? Или когда Джойс сидел в Швейцарии, то являлся ли он швейцарскоземельским ирландским англоязычным писателем?

Вообще я балдею от этикеток! Но место этикеткам – на банках с продуктами в магазине. Вот – живу сам по себе, и кто я такой – я не знаю. Очевидно, я маргинал. И куда бы ни пришёл – "свой среди чужих, чужой среди своих", ну, и так далее... Если меня надо куда-то "подверстать", то я бы предложил такое определение: в меру моих малых сил, отпущенных природой, я пытаюсь что-то делать в границах того, что обычно называют русской литературой.


- И тем не менее: ты подолгу живёшь то в Эстонии, то в России. А где тебе комфортнее – как писателю и просто как человеку?

- У нас у всех, как в том анекдоте, - один глобус, и другого глобуса нет. Так что приходится устраиваться по возможности. Я думаю, что я бы гораздо меньше времени проводил в России, если бы там был развитый институт литагентов. Чтобы я не знал никого и ничего – ни переводчиков, ни издателей, ни книготорговцев. Я бы знал своего литагента и ему передоверял бы свою рукопись. А там уже – пусть он бы её продавал за огромные деньги, ругался бы с кем надо, получал бы свой процент, обкрадывал бы автора – всё было бы совершенно прекрасно!.. А я бы в России имел дело только со своими личными друзьями, ходил в Петербурге в Эрмитаж, и так далее, и так далее... Но поскольку, как справедливо заметил Глеб Жеглов, у нищих слуг нет, то приходится свои дела – по бедности – делать самому. В основном этими делами я в России и занимаюсь. И чем дальше, - тем всё более в Москве, чем в Петербурге.

- А нет ли вообще желания (или возможности) окончательно поселиться в России?

- Наши желания, как известно, не всегда совпадают с нашими возможностями. Можно, конечно, размечтаться: дескать, вот если бы у меня сейчас зазвонил телефон, и в трубке бы раздалось: "С вами будет говорить господин Березовский!", и господин Березовский сказал бы так: "Уважаемый Михаил Иосифович, тут я прочитал вашу книгу – обалдел до невозможности! За целый день не заработал ни цента, всё нахожусь под впечатлением вашего таланта. И я подумал: а не могу ли я вам купить где-нибудь, на Петровке или на Сретенке – где вам понравится, какую-нибудь – ну, скажем, малюсенькую пятикомнатную, квартирку – в знак моего почтения к вашим замечательным литературным способностям? И назначить вам такую небольшую стипендию – ну, чтобы жить можно было? А вы себе живите и пишите!.."

- И как – не звонит Березовский?

- Слушай, не звонит! Может, телефон не в порядке? Я уже проверял: нет, так обычно работает, а как звонит Березовский – перестает работать...

Вообще-то я некоторое время назад установил для себя, что Эстония – идеальная страна, если руководствоваться воззрениями Конфуция на то, каковым надлежит быть государству. Рядовой подданный в государстве вообще не должен знать, как зовут императора. Он должен смутно догадываться, что император где-то там есть. Ибо он – подданный – живёт своими нуждами, и всё у него, шатко ли, валко ли, идёт своим чередом... Ему нет дела до императора, а императору нет дела до него. Тогда всё в порядке. Потому что когда простой народ хорошо-о-о знает, кто император, это значит, что из него соков уже выдавливают немножечко сверх меры: "Кисонька, лапочка, еще полстаканчика!.."

Так вот: в Эстонии (правда, я на службу не хожу – дома сижу) я не знаю, что делается в политике. По мне это не бьёт! На мою голову это не обрушивается! Я тихо делаю своё дело и могу жить – я никого не трогаю, меня никто не трогает...

В России такие штучки не проходят! В России ты влезаешь в телевизор, и потом тебя, с поворотом, бригада "неотложки" оттуда вытаскивает за ноги! Потому что как же оторваться от "ящика"?! Там – крадут, тут – тебя продают, и так далее, и так далее, и так далее...

Так вот – всё-таки работать-то спокойнее здесь. Настолько спокойнее, что я иногда для себя (в припадке мании величия) проживание здесь рассматриваю, ну, вроде как на са-а-амой "дальней даче товарища Сталина".

veneportaal.ee

18.02.2011, «Особое мнение» Михаила Веллера



------------------------------------------------------------------------------------------------------