Беседа длилась 41 мин., в течение которых Димитрий Кириллович проявил великолепное владение эстонским языком, и инициативой в студии. Предлагаем вашему вниманию полный перевод интервью.
ЛВ. Почему вы называете свой список «Русская сборная Эстонии»?
ДК. Название, кажется, возникло из чьего-то комментария на форуме портала DELFI, оно было принято, признали – пусть будет так. На самом деле Русская партия Эстонии идёт на выборы формально. То же самое случилось с партией ОЛПЭ. Но они вообще не пошли на выборы. А РПЭ отворила двери, пригласила «в гости» тех, кто хочет. Нечто похожее произошло с Партией зелёных, которые тоже позвали в свои ряды независимых, самостоятельных кандидатов, которые сейчас и находятся в их списке. Но они, как я понял, должны были признать предвыборную платформу Партии зелёных, а у нас пришедших со стороны, не связывает программа Русской партии – из всего списка 10 кандидатов – люди из сборной, 4 – члены РПЭ. Собственная программа РПЭ, которая нас не связывает – весьма консервативная, право-центристская.
Но ваша предвыборная программа ещё окончательно не одобрена, и не утверждена, и, например, на эстонском её не найти.
Нет, она есть, Вы просили, и я выслал её Вам. И что означает – наша программа? Эта программа - не Русской партии, даже не Русской сборной, а - проект программы Русской общины, и наша сборная взяла её за основу, также и члены РПЭ в списке признали её. Таким образом, имеется основа. И здесь приведены четыре главных пункта, из-за чего мы вообще идём на выборы.
А кто тогда эта Русская община, которую, как вы утверждаете, представляете, и которая составила этот текст?
Вопрос, я понимаю, немного провокационный, и его часто нам задают, и я всегда спрашиваю в ответ: а кто же тогда эстонский народ? Почему, например, Центристская партия, или Партия реформ кого-то представляют? Мы являемся представителями своих избирателей, и мы надеемся, что на этих выборах их будет больше, чем на прошлых. Наша главная цель – спасти Эстонию от дискриминации русских, неэстонцев. Это слово юридически некорректно, однако, я имею в виду существующее подавление, эту несправедливость, несправедливость экономическую, в социальной, в общественной, политической сферах… Приведём только один пример: назовите фамилию хотя бы одного русского, кто бы являлся министром за эти прошедшие 20 лет? Нет такого. А треть населения – неэстонцы. Это же ненормально! Показывает, что тут какой-то перекос, и мы утверждаем – в моей собственной небольшой платформе – мы хотим быть европейской страной. Мы ещё не являемся таковой. Мы – деформированная страна, и должны это исправить. Мы хотим прийти на выборы, чтобы спасти такое положение.
К этому мы сейчас перейдём – у Вас есть ещё собственная, отдельная программа, но ещё раз: Вы сами не принадлежите к Русской партии Эстонии, Вы и на более ранних выборах баллотировались в различных списках, партитях, будучи к ним не принадлежащими. Вас позвали туда, или каким образом Вы стали первым номером списка?
Меня позвали, это ясно. Я даже думал не идти на этит выборы. Однако, поскольку возникла неожиданная инициатива – каким-то образом творчески структурировать русскую общину … Сейчас ведь существуют маленькие партейки, культурные организации, общественные, политические – везде разбросанные… Однако, все они – как-то сами по себе. Наша цель – как-то объединить их, образовать более крупную общину, которая была бы самостоятельной, автономной. Основой нашей деятельности мог бы быть закон Эстонской Республики о Культурной автономии. В нём предусмотрено самоуправление. Культурное. Это и позволяет русской общине, которая сейчас слишком распределена: все существуют по-отдельности, нет чувства единства,- а мы как раз хотим создать такое чувство единения. И не для того, чтобы противопоставлять себя, как сейчас это делает государство Эстония – в своей моноэтнической политике – противопоставляет между собой всех эстонцев и всех русских. Мы как раз хотим сделать так, чтобы те русские, которые живут здесь, в Эстонии, являлись бы такими же гражданами, как и эстонцы. Мы хотим государства граждан, мы хотим не только справедливого государства, но и гражданского общества, равноправия.
Вы и сами отметили, что число русских партий стало меньше, так же и баллотирующихся из них неэстонцев, и в вашем списке – только 16 человек, и по сравнению с 2007, или 2003 гг. число русских списков, и баллотирующихся в этих списках заметно снизилось – почему это так, и каковы тогда вообще ваши надежды таким образом попасть в Рийгикогу?
Я уже, кажется, сказал, что сперва у меня и не было большой заинтересованности в этих выборах. Но я считаю, что сами выборы - прекрасная возможность позиционировать себя, обьяснить – какие проблемы вообще существуют. Ведь в промежутках между выборами – 4 года, для местных выборов – 2 года – в течение этого времени никто нами не интересуется, у нас нет возможности выступать, у нас нет денег, чтобы покупать то, что могут позволить себе те партии, которые сейчас находятся в Рийгикогу. По-моему, теперешние партии, которые находятся в Рийгикогу, являются продолжением рук представителей мира бизнеса, а уже продолжением самих партий являются СМИ, которые играют только в одни ворота.
Обратите внимание: только после обращений господина Таранда, и моего, сделанных после выборов в Европарламент, изменилось то, что перед выборами слово давали только партиям, представленным в Рийгикогу - других будто вообще нет. Это же непозволительно, это же чистая дискриминация! Вот только теперь СМИ на эстонском языке заметно улучшили эту ситуацию. Умора: мы – Русская партия - сейчас выступаем в эстонских СМИ гораздо больше, чем на русском языке. А русскоязычные СМИ всё так же не обращают на нас внимания. То ли они спят, или не хотят – мне не понять. Это же непозволительно! Для кого тогда эти выборы?! Для толстосумов? Или же – для избирателей, для людей? Человек должен проявлять инициативу, а не деньги.
Я понимаю так, что вы и не питаете особой надежды вообще попасть в Рийгикогу, а просто используете это предвыборное время так, чтобы сказать своё слово через СМИ?
Ну, это для меня лично неважно. А для Русской партии очень важно добиться хотя бы преодоления 1%-го барьера. Поскольку это даёт партии - хотя и минимальное, но – финансирование. Оно, конечно, символическое, но всё же есть. У них – своя цель. Причём, мы, как раз, может быть, в значительной мере и заработаем им этот процент. Но я хочу сказать, что – не только ради этого. Всегда надеешься на чудо. Не в прямом смысле – на чудо, а надеюсь на то, что население должно же однажды понять, что оно – не раб. Оно должно само решать. Я знаю, что многие неэстонцы – в досаде, и недовольны, они ещё и боятся, не осмеливаются, они действительно боятся потерять работу, они сразу же попадают в поле зрения политической полиции, за ними следят… это ненормально!
Осуществлён и один великий проект, очень удачный политический проект – Центристской партией – нейтрализация русского населения, особенно – русских политических сил. Это осуществляли последовательно и постоянно. Пару лет назад КаПо написало в своём годовом отчёте (я аж раскрыл рот): сама признаётся, что большая заслуга КаПо – в том, что русские политические силы в Эстонии сведены на ноль. До чего же мы в этом дошли?! Ведь всё это – следствие пропаганды, поскольку эстонскому населению внушают: любой активный русский – рука Морсквы, пятая колонна, и бог его знает, кто ещё. Я, например, правопреемственный гражданин. Не понимаю, в чём же вообще проблема? Когда я пошёл защищать Бронзового солдата, сразу начали говорить – рука Москвы! При чём тут рука Москвы? Это – наше начинание. Ведь когда защищали центр «Сакала», никто не сказал – рука Москвы. Это было обычное начинание дежуривших по ночам, которых надо было похвалить. Когда кто-то ходил там вокруг, то хотел бы спросить: почему были засекречены риски, которые КаПо представило правительству перед «бронзовой ночью»? Там, видимо, и есть ответ – кто всё это организовал.
Мы уклоняемся от темы, но факт – и в том, что суд Эстонской Республики дал условный срок одному из членов списка вашей партии за совершённый в ходе апрельских событий погром, да и другой член вашего списка – Юрий Мишин – был замечен вовсе не в дружественных заявлениях в отношении Эстонии – и всё-таки вы все хотите достичь того, чтобы управлять государством Эстония.
А что значит – недружественных? Я вот тоже часто читал комментарии и на дельфи, и в электронных версиях газет Eesti Päevaleht, Postimees, читал, что я – враг народа, «чемодан-вокзал-Россия» - ругают по-всякому. С десяток раз угрожали убить меня, а когда я обратился в полицию, то они сказали, что это было их личным мнением. И когда я ответил, что если я в подобном же электронном письме в президентскую канцелярию буду угрожать президенту убийством, то это тоже будет моим личным мнением? Отвечают, мол, тогда мы посмотрим. Вот это и есть ложь. У нас государство деформированное. У нас мышление моноэтническое – что Эстония – для эстонцев. Если мы хотим идти в Европу, то тогда Эстония должна быть землёй всех жителей, государство всех жителей. Я и раньше говорил: это – неизбежность. Представляя т.с., идеальное, конечно, хорошего мало, когда несколько народов – будто коммунальная квартира, кто помнит советское время: вечно ругаются, и по всякому поводу. И проблем в таком положении больше.
Государство, и обществу труднее решать проблемы. И в то же время, гораздо легче создавать различные конфликты. Это – сложная ситуация, ничего не поделаешь. Но мы вынуждены так жить, что теперь делать? Но я не понимаю эстонского интеллигента: однажды я спросил Рейна Вейдеманна на телепередаче «Русский вопрос» по каналу ПБК, когда они начали признавать: да, здесь угнетение, и здесь тоже перекос, да, зарплата русских меньше, уровень высшего образования ниже, и упало по сравнению с 1990-м г., между прочим – в два раза! И тогда я спросил: а почему вы, интеллигенты, тогда молчали?! Это же неравенство! Это же ненормально! Когда мы говорим, например, о дискриминации по половому признаку – женщин, то об этом кричат громко, и наши СМИ – повсюду, и семинары в Европейском Союзе, а когда эта дискриминация – на этнической почве, то этого как бы не видят, не хотят видеть, будто и нет проблемы. А она есть, и её нужно решать. Чем больше мы будем говорить об этом, между прочим, спокойно, тем…
Так. Какие это три главных пункта относительно дискриминации?
У нас – три пункта, кроме вводного, начального – это социальное угнетение. И оно – тоже этнического характера. Учёные Тартуского университета выяснили в тщательном исследовании, по западной методике, что имеется этническая дискриминация по заработной плате в отношении русских по сравнению с эстонцами. И уже в 1991 году была разница в 20%, в 2003 г. – 26%, а сейчас, я думаю, и так подтверждают социологи – уже примерно в треть. Это неудивительно, если, например, в Таллине безработица соеди русских в 4 раза больше, чем среди эстонцев. Поэтому у нас и нет беспорядков, что эстонское общество живёт спокойно, мол, да, стало хуже, но ничего не поделаешь. Но русским стало гораздо хуже. Но они задавлены, и дело не только в собственной апатии, а давлении - не только политическом, но и по мировоззрению, проявлению всякой активности. Это первое. Далее, у нас - русская школа…
Именно. Об этом сейчас пойдёт речь. Значит, русским платят меньшую зарплату по национальному признаку – и как тогда Рийгикогу мог бы изменить это положение?
Здесь много способов. Например, вызывает много недовольства, когда я предлагаю введение квот. В советское время было квотирование, квотирование сейчас есть в США.
Значит, вернуть советское время?
Вот зачем Вы сразу так примитивно берёте? Между прочим, в советское время ещё и детей рожали, справляли свадьбы, люди жили, почему вы берёте только одно, обобщаете, абсолютизируете то время? Все времена – времена нашей истории. Это – наша история Плохая, или хорошая – другой вопрос, а мы будто хотим замечать в том только плохое. Это неправда. Иначе мы не будем учиться в истории, не будем набирать опыта.
Как тогда эта оплата по квотам должно происводиться?
Когда работодатель берёт кого-либо на работу, то его можно заставить по закону брать по квотам. Как и в США. Там национальным меньшинствам платят по квотам – они зафиксиованы. Римский клуб изначально разьяснил, что все проблемы в государстве, обществе, семье, везде, на всех уровнях возникают тогда, когда есть противоречия, неравенства. Если у нас имеется очень много богатых, и очень много бедных, то это – очень плохо. Это привносит напряжения. Обратите внимание: Партия Реформ предлагает сейчас создание полицейского государства своими предложениями укрепления – значит, силой пытаются подавить нормальное стремление жить по справедливости.
Вы полагаете, что введение квот поможет снизить напряжения?
Наверняка. Это один из методов. И не только в отношении русских. Эстонцев – так же. Как в северо-восточной Эстонии, точно так же.
Ясно. Пойдём дальше – образование на родном языке. Основной частью вашей программы как раз и является борьба за сохранение образование на родном языке на всех уровнях – так, что и в ВУЗ-ах должна быть возможность получения образования на родном языке в полном объёме?
Нет, в ВУЗ-е так не может быть, в полном объёме. Но и там оно должно быть на родном языке. Не должно быть так, что русские не могут преподавать на русском. Это – глупость. Во всей истории университетов есть правило: лекции читаются на том языке, которым превосходно владеет лектор – учёный, профессор. И тот, кто поступает в университет, должен владеть двумя-тремя языками. И он выбирает лекции – кто лучше, кто хуже. Мы хотим сказать, что и на русском языке должно быть возможно слушать лекции. Что страшного, например, в том, что из России приедет читать лекции лауреат Нобелевской премии?
Но поговорим об основном образовании. Почему всё-таки гражданин Эстонской Республики не должен бы знать эстонский настолько хорошо, чтобы здесь учится на этом языке?
Почему – не должен? Должен! Но у меня вопрос к эстонскому государству: возьмите закон ЭР об образовании. Там сказано, что государство гарантирует во всех школах обучение эстонскому языку. Почему же оно не гарантирует это? Ведь советское государство это гарантировало.
Таким образом, Вы на самом деле поддерживаете переход на обучение на эстонском языке в гимназии в пределах 60%, но для этого будто бы надо изыскать средства?
Нет-нет, мы это не поддерживаем. Ни в коем случае! Всякое образование должно быть на родном языке. Иное совершенно ненормально. Это было бы попросту эстонизацией. Поскольку мы вступили в Европейский Союз, и подписались под документами, содержащие требования, то должны выполнять требования, которые не выполняем. Вот в этом мы и должны стремиться к гражданскому обществу. И если человек хочет учиться на родном языке, то пусть учится, тем более, что таковых – много, целая четверть населения. И что тут плохого, если он учится на родном языке?
Вы хотите для русских Культурную автономию. Что вы под этим понимаете?
То же самое, что сейчас имеется у ингерманландцев и шведов. Это можно было оформить простым MTÜ.
Но эстонский народ – тоже малочисленный, и кто-то должен заботиться и о сохранении эстонского языка и культуры. Об этом вы тоже думали?
А кто против этого?! Вот этот вопрос задайте партиям, представленным в парламенте – куда они завели эстонское государство? И толстосумам. Всё только «деньги, деньги и деньги!» Это и есть важная проблема – нравственности. Всё это уничтожено в нашей жизни.
Где остальные области в вашей программе: налоговая политика, социальная политика, энергетика, политика отношения к окружающей среде?
У нас в конце программы есть ещё один важный пункт: мы хотим, чтобы все постоянные жители Эстонии имели бы избирательное право – на всех выборах: в Европйский парламент, в Рийгикогу, на местных выборах. Совершенно ненормально, когда полгода живущий в Эстонии гражданин Европейского Союза из Финляндии, Франции, Англии может участвовать на местных выборах, а родившийся здесь русский, с серым паспортом – не может.
Каковы ваши принципы насчёт налогов, страхования от безработицы, налога с оборота?
Сейчас изменять налоговую систему было бы неправильным. Но надо обложить акцизом товары на роскошь, и, наоборот, надо уменьшить вдвое, или полностью снять акциз с продуктов питания. В этом у нас в списке у каждого своя позиция. А группы риска нужно вообще освободить от акцизов на продукты питания.
Непонятно: так у вас общие взгляды на это, или разные?
Дело в том, что общины ещё нет. А мы хотим её создать. Мы используем выборы для того, чтобы как-то повысить разьяснительную работу. И сейчас кульминируют все разные точки зрения.
Значит, вы нацелены на получение голосов прежде всего, в русской общине?
Конечно! Естественно! Чем больше будет наше достижение в процентном выражении, если будет рост по сравннению с прошлыми выборами – то это будет успехом. Кстати, я до сих пор не понимаю, почему получившим 1% не дают место в парламенте? Это – диктат больших партий! Это недемократично. Рубеж должен быть 1%, раз депутатов – 101.
Повышать ли пенсии, и как?
Это – вопрос политической воли.
Вы – за то, чтобы где-то найти средства, или из чего-то урезать?
Урезать. Разве сейчас не урезают? Европеская норма – 60% от средней зарплаты. За счёт того, что снизить, например, вдвое расходы на вооружение. Но срочную службу в армии надо сохранить. И должны быть силы быстрого реагирования.
Как найти средства для здравоохранения?
Идею насчёт этого давным-давно мне подсказала Сирье Овийр, когда она была ещё министром. Это – опыт Сингапура. Принцип – в том, что у каждого жителя есть свой банковский счёт в больничной кассе, на который с зарплаты отчисляется процент – пропорционально зарплате. С этой суммы какой-то маленький процент идёт в общий фонд, через который оказывают помощь группам риска – у которых нет медицинской страховки.
Вы находитесь в политике уже долгое время. Сколько Вы общались с гражданами?
Трудно сказать. Я – журналист, так что, спекулируя, можно сказать, что очень много. На встречах, на радио, в телевидении. И при первой возможности – непосредственно с людьми. И – Ночной дозор – тоже ведь общение с людьми. Следует признать – там много эстонцев, приблизительно 10%.
Выслушивание человека всегда влияет на твою позицию. Можно даже делать потом по-своему, но след от общения остаётся, даёт какой-то толчок – к поправке, коррекции своих решений.
И должно быть правило, что избиратели могли бы отзывать своего депутата.
Если кто-то из списка Русской партии попадёт в число выбранных, то с кем будете сотрудничать в Рийгикогу?
Скажу так: хоть с чёртом! Мы сейчас делаем русское дело среди эстонцев. Мы хотим делать дело непосредственно, напрямую с эстонскими политиками, а не через русскоязычных посредников, которые всё время деформировали вопросы.
Но Вы сейчас критиковали остро, например, Центристскую партию, многие другие партии.
Критика не означает отказа от сотрудничества.
Последний вопрос: каков Ваш прогноз – сколько мест, или голосов получите?
Ну, мы всё-таки надеемся на 5%. Это – как чудо, надеемся на это, и это максимум. Минимум – для партии – 1%, тогда можно сказать, что работа выполнена, мы получили хорошую возможность высказать свои мысли населению, и не только русским, но и эстонцам. Чтобы общество Эстонии стало гармоничным – не только на словах.
Источник: Vikerradio
Перевод Олега Родионова, baltija.eu
------------------------------------------------------------------------------------------------------
Комментариев нет:
Отправить комментарий